Когда Элли решила выйти замуж в 60 лет, спустя девять лет после потери мужа Ричарда, она думала, что её семья и друзья будут радоваться её счастью. Но когда священник спросил, есть ли возражения, брат её покойного мужа встал и крикнул: “Я возражаю!” То, что последовало за этим, стало для неё настоящим сюрпризом.
Девять лет я оплакивала потерю Ричарда и постепенно восстанавливала свою жизнь шаг за шагом. Когда я встретила Томаса, доброго вдовца, который понимал мою боль, я подумала, что, наконец, нашла второй шанс на счастье.
Но не все были готовы отпустить меня и позволить двигаться вперёд.
Говорят, что жизнь начинается в 60 лет, и для меня это было правдой.
После лет скорби я была готова снова открыть своё сердце любви, и когда я встретила Томаса, моё сердце подсказало мне, что пришло время рискнуть.
Но прежде чем я расскажу нашу историю, позвольте немного рассказать о своей жизни.
С Ричардом мы были женаты 35 лет и построили прекрасную жизнь вместе.
У нас было трое замечательных детей: София, Лиам и Бен. Ричард был тем человеком, который готов был сделать всё, чтобы его семья была счастлива, и именно так он и поступал.
Он был любящим мужем и невероятным отцом. Он работал не покладая рук, чтобы наши дети были сыты, и всегда был рядом, чтобы поддержать нас.
У нас были и взлёты, и падения, как у любой пары, но его стабильное присутствие всегда заставляло меня чувствовать себя в безопасности, несмотря на все трудности.
Но все истории заканчиваются, не так ли? Наша история подошла к концу, когда у Ричарда диагностировали рак четвёртой стадии.
Доктора не дали нам особых надежд, и несмотря на все попытки лечения, болезнь быстро поглотила его.
Я никогда не забуду, как он побуждал меня справляться с этим с мужеством. Я сидела у его кровати, когда он взял мою руку и посмотрел мне в глаза.
“Позаботься о детях,” — сказал он дрожащим голосом. “Будь сильной для них. И не позволяй этому остановить тебя от жизни.”
Он ушёл вскоре после этого, и мой мир развалился на кусочки.
Первые шесть месяцев после его смерти были самыми трудными. Я не могла сходить в магазин без того, чтобы не расплакаться, потому что это напоминало мне о тех временах, когда мы ходили за покупками вместе.
Каждый уголок нашего дома хранил воспоминания о нём, а тишина ночью была невыносима.
Однажды я была у Софии, когда мой внук посмотрел на меня своими большими, полными слёз глазами.
“Бабушка, я не хочу потерять тебя, как я потерял деда,” — сказал он.
Эти 11 слов оказали на меня огромный эффект. Я поняла, что не могу позволить скорби поглотить меня. Я не могу провести оставшуюся жизнь в печали, потому что моя семья всё ещё нуждается в мне.
Тем вечером я дала себе обещание. Я сказала себе, что буду жить, и это было не только для меня. Это было для моей семьи.
С того дня я медленно начала восстанавливать свою жизнь.
Я обратилась за помощью к терапевту, начала посещать занятия по танцам и даже экспериментировать с яркой, разноцветной одеждой. Я изменила стиль прически и стала принимать те части себя, которые раньше игнорировала.
“В конце концов, Ричард хотел, чтобы я это сделала,” — говорила я себе. “Он хотел, чтобы я наряжалась и улыбалась. Он хотел, чтобы его жена была счастлива, даже если его не было рядом.”
Через семь лет после смерти Ричарда я начала чаще улыбаться и чувствовать себя легче. Я была не той женщиной, какой я была в первые несколько тёмных месяцев.
Я стала яркой и уверенной, готовой снова принять жизнь.
Год назад я решила поехать в путешествие, о котором всегда мечтала. Я хотела увидеть красивые водопады и природные парки, и София убедила меня поехать.
“Ты заслуживаешь жить своими мечтами, мама,” — сказала она мне.
Это путешествие стало тем местом, где я встретила Томаса.
Я никогда не забуду, как мы заговорили. Это было прохладное утро в маленьком парке рядом с одним из водопадов.
Я пила кофе, наблюдая, как вода срывается с камней, когда Томас подошёл ко мне с тёплой улыбкой.
“Красиво, не правда ли?” — сказал он, указывая на водопад.
Мы начали разговор, и прежде чем я успела оглянуться, прошло несколько часов.
Он рассказал мне о своей покойной жене, о том, как они жили в любви, но её уход оставил пустоту, которую он не думал, что кто-то сможет заполнить. Я рассказала ему о Ричарде, и о том, как долго я не могла даже представить, что буду снова улыбаться.
Мне казалось, что мир замер на тот момент.
Мы поделились своей скорбью и надеждами. И Томас, и я мечтали о компании, смехе и любви, которая не должна была заменять то, что мы потеряли, но могла бы стоять рядом с этим.
В следующие месяцы мы стали всё ближе.
Я нашла в нём очень терпеливого, доброго и вдумчивого человека. Он жил в нескольких часах езды от моего дома, но никогда не просил меня ехать к нему.
Он навещал меня, когда мог, и лучше всего было то, что он никогда не торопил события. Он понимал мои сомнения, мою вину и те маленькие сомнения, которые время от времени появлялись.
Но с каждым разговором, каждой прогулкой в парке и каждым совместным ужином моё сердце снова начинало открываться.
Год спустя Томас сделал мне предложение во время пикника у того же водопада. Я была потрясена, но в то же время счастлива.
“Ты уверена?” — спросил он меня, когда слёзы затуманили мне взгляд. “Ты готова к этому?”
Он мягко засмеялся и взял меня за руки.
“Я никогда не был более уверен в чём-либо,” — сказал он. “Мы заслуживаем этого, Элли. Мы заслуживаем счастья.”
Когда наступил день нашей свадьбы, я почувствовала себя снова двадцатилетней. Я надела красивое платье, которое выбрал Томас.
Церковь была наполнена золотым светом, и моё сердце было полно, когда я шла по проходу к Томасу.
Мои дети сидели в первом ряду и улыбались, увидев меня в белом платье. В тот момент я почувствовала себя целой.
Но как только я встала у алтаря, держась за руку с Томасом, момент был прерван.
Когда священник спросил: “Есть ли кто-то, кто возражает против этого союза? Поговорите сейчас или молчите вечно,” — голос нарушил тишину.
“Я возражаю.”
Я повернулась, чтобы увидеть, кто это, и встретила взгляд Дэвида, старшего брата Ричарда. Его лицо было полно яростного неодобрения.
“Смотрите на неё, Элли!” — крикнул он, его голос был полон презрения. “В белом, стоишь здесь, как будто Ричард никогда не существовал. Пока Ричард — мой брат — лежит в холодной земле, ты здесь празднуешь, как будто это всё ничего не значило. Как ты смеешь?”
Его слова заставили меня почувствовать себя так неловко, что я почувствовала жар в щеках. Я также почувствовала, как слёзы наполнили мои глаза, но я не позволила им упасть.
Я сделала глубокий вдох, готовясь ответить на его вопрос.
“Ты думаешь, что я забыла, Дэвид?” — спросила я, глядя ему прямо в глаза. “Ты думаешь, что хотя бы один день прошёл, когда я не думала о Ричарде?”
Я посмотрела на Томаса, который спокойно кивнул, давая мне знак продолжать. Затем я снова повернулась к Дэвиду.
“Ричард был не только моим мужем. Он был моим лучшим другом, отцом моих детей и любовью всей моей жизни. Но его нет, и я всё ещё здесь. Разве я не имею права жить?”
Дэвид фыркнул, но прежде чем он смог ответить, моя дочь София встала.
“Хватит, дядя Дэвид!” — сказала она. “Прежде чем обвинять маму в грехе за то, что она хочет жить своей жизнью, я хочу, чтобы вы что-то увидели. Не только ты… я хочу, чтобы все это увидели.”
Затем она подошла к передней части церкви с маленьким проектором в руках. Тогда я поняла, что она собирается сделать. Она собиралась показать видео с Ричардом.
Это должно было быть сюрпризом на банкете, что-то, что мы с детьми подготовили, чтобы почтить память Ричарда. Но теперь пришло время.
В комнате воцарилась тишина, когда проектор зажёгся. Несколько секунд спустя голос Ричарда наполнил воздух, тёплый и уверенный, как я его помнила.
“Элли, если ты смотришь это, значит, меня уже нет,” — сказал его голос. “Но я прошу тебя пообещать мне одно. Не позволяй горю удерживать тебя. Люби снова, смейся снова и танцуй в своём безумном стиле. Если кто-то другой принесёт тебе счастье, держись за него всеми силами.”
Ричард сделал это видео для меня в последние дни своей жизни. Он сделал ещё несколько для наших детей, и они хотели показать их все на банкете. Они верили, что показывая эти видео, мы все почувствуем, что Ричард с нами, поддерживает нас.
Но моя дорогая София решила показать именно это видео, чтобы за меня постоять.
Гости замолчали, и я увидела, как некоторые из моих друзей плачут. Но Дэвид? Он ещё не закончил.
Он повернулся к Томасу с суровым выражением лица.
“И ты,” — выплюнул он. “Ты думаешь, я не вижу, что ты замужем за женщиной в возрасте за 60, чтобы ограбить её детей от наследства? Что за мужчина ты?”
Томас стоял прямо, его голос был спокойным, но уверенным. “Дэвид, мне не нужны деньги Элли. Мы подписали брачный контракт. В случае её смерти я не получаю ничего. Я здесь, потому что люблю её, а не ради её имущества.”
Дэвид открыл рот, чтобы снова что-то сказать, но Томас повысил голос.
“Хватит!” — сказал он. “Просто занимайся своими делами и оставь других быть счастливыми. Больше нечего говорить.”
Дэвид хотел продолжать спорить, но его вывели из церкви с помощью моих сыновей.
Церемония продолжилась после его ухода, и когда Томас и я обменялись клятвами, в комнате царила тёплая атмосфера любви и тепла.
И вот как я снова вышла замуж в 60 лет и начала новую главу своей жизни.