Мне 37 лет, я замужем уже девять лет и мама троих детей. Два месяца назад я потеряла маму, и это полностью разбило меня. Она оставила мне свои украшения — фамильный кулон, браслет и серьги. Это были не просто аксессуары, а дорогие сердцу напоминания о ней. Я бережно хранила их в коробочке под кроватью, будучи уверенной, что там им ничего не угрожает.
Однажды, когда я пылесосила, меня охватило странное предчувствие. Я заглянула под кровать. Коробочка была пуста.
Моё сердце замерло. Единственный человек, который знал, где я спрятала украшения, — это мой муж.
— Дерек! Ты брал мамины украшения?
— Что? Нет. Может, дети их нашли?
Что-то в этом ответе показалось мне неправильным. Я сразу же отправилась в игровую комнату.
— Дети, кто-то из вас брал коробочку из-под моей кровати?
Три пары невинных глаз уставились на меня. «Нет, мамочка», — ответили они.
Но мой старший ребёнок замешкался, а потом признался, что видел папу с этой коробочкой. «Он сказал, что это секрет», — добавил он.
У меня в груди завязался тугой узел. Когда вечером Дерек вернулся домой, я его сразу же прижала к стенке.
— Дерек, я знаю, что это ты. Где они?
— Ладно! Я взял их.
— ЧТО?! Зачем?
Он отвёл взгляд, сжал челюсти, словно собираясь с духом, чтобы объясниться. В ушах у меня стоял гул. Всё вокруг словно сжалось в одну точку — только Дерек, его дрожащие руки и боль в моей груди.
— Мне нужны были деньги, — наконец выдавил он. — Я заложил их.
Перед глазами всё поплыло.
— Ты… заложил их? — голос дрожал. — Это всё, что осталось от моей мамы! Как ты мог?!
Он сел в кресло, закрыл лицо руками. Я стояла, задыхаясь от гнева и горя. Перед глазами всплывали мамины руки, её тёплая улыбка, её голос. Она позволяла мне примерять этот браслет в юности. Я носила его на свадьбе в качестве «чего-то старого»… И теперь его нет.
Дерек наконец поднял голову, его глаза были покрасневшими.
— Я знаю, что это было неправильно. Просто… у нас долги, счета…
— Это не оправдание, — я перебила его. — Ты мог сказать мне. Мы бы нашли выход вместе! А ты просто украл их и солгал, свалив всё на детей! Это непростительно.
Он попытался возразить, но тут же опустил голову.
— Прости, — пробормотал он. — Я не знаю, что ещё сказать.
В соседней комнате тихо играл детский мультфильм. Я глубоко вдохнула, пытаясь взять себя в руки.
— Мы поговорим наверху, — прошипела я. — Без детей.
В спальне я закрыла дверь и скрестила руки.
— Теперь расскажи мне всё в подробностях.
Он тяжело опустился на край кровати, сцепив пальцы.
— На работе урезали часы. Деньги уходят на ипотеку, машину, секции детей… Я был в отчаянии. Думал, что успею выкупить их обратно, пока ты не заметишь…
— Ты понимаешь, насколько это рискованно?! — гнев снова нахлынул на меня. — Ты хоть знаешь, что ломбарды продают вещи, если вовремя не выплатить деньги?!
Он вздрогнул.
— Я боялся. Не хотел тебя тревожить. Потом понял, что денег на выкуп нет… Начал искать выход…
Я прикрыла глаза, прижав пальцы к вискам.
— Дерек, мне нужно вернуть их. Я не могу просто так это принять.
Он кивнул, вся вина читалась на его лице.
— Я всё исправлю.
Спасение наследства
На следующее утро мы пошли в ломбард. Владелец, невозмутимый лысый мужчина, лениво посмотрел на нас.
— Нам нужны заложенные украшения, — Дерек положил на стойку квитанцию.
Нейт пробежался по бумаге глазами.
— Шестьсот долларов. Наличные.
У меня похолодели пальцы. Шестьсот?!
— У нас пока нет всей суммы, но…
— Без частичной оплаты, — отрезал Нейт. — У вас есть время до пятницы. Потом они уйдут на продажу.
Меня затопила паника. Где взять шестьсот долларов за неделю?!
Мы обзвонили всех, кого могли. Сестра Нина смогла дать двести. Родители Дерека — всего пятьдесят. Я выставила на продажу ненужные вещи. Дерек подрабатывал чем мог — доставкой, ремонтом.
Четверг. Мы наскребли пятьсот сорок. Нина дала последние шестьдесят.
В пятницу утром, с комом в горле, мы вернулись в ломбард.
Нейт пересчитал деньги, достал бархатный мешочек. Я развернула его, сердце колотилось… Они были на месте.
Дерек неслышно положил руку мне на спину. Я не отстранилась, но и не посмотрела на него.
В машине я бережно держала кулон, браслет и серьги.
— Завтра куплю сейф, — прошептала я. — И ты не будешь знать код. Понял?
— Понял, — тихо ответил он.
Восстановление доверия
Дома я разложила украшения на кровати. Они снова со мной. Но внутри осталось что-то сломанное.
Дерек стоял в дверях.
— Можно войти?
Я кивнула.
— Я не прошу прощения сразу… но я буду доказывать поступками.
Я долго молчала.
— Я не знаю, смогу ли простить… Но, может, со временем… если ты покажешь, что изменился… я попробую.
Он накрыл мою руку своей.
— Я тебя люблю. И я исправлюсь.
В последующие недели он держал слово. Нашёл вторую работу. Мы вместе записались на курсы финансового планирования. Я потихоньку отпускала злость, но рана заживала медленно.
Однажды я стояла у маминой могилы. Ветер шевелил траву.
— Они снова со мной, мама, — прошептала я, сжимая кулон. — И я больше их не потеряю.
Дерек и дети стояли в стороне, давая мне пространство. Я обернулась, встретившись с его взглядом. Впервые за долгое время я почувствовала… надежду.
Спасибо, что прочитали мою историю. Если она вам откликнулась, поделитесь ею с теми, кто может понять. Иногда, рассказывая друг другу свои истории, мы понимаем, что не одиноки.