— Девушка, ты вообще понимаешь, что наделала?! – заорал Семён, размахивая половником. – Суп на полу, клиент обрызган, а ты стоишь как вкопанная!
Алёна смотрела на тёмное пятно на дорогом костюме мужчины и чувствовала, как внутри всё сжимается. Вот и конец её работе. Полгода трудов — и всё напрасно. Сейчас этот богач устроит скандал, потребует компенсации, а её просто выгонят без выходного.
— Простите, пожалуйста… Я сейчас всё уберу, — пролепетала она, хватая со стола салфетки.
Мужчина поднял руку, останавливая её:
— Подождите. Это я сам виноват. Резко повернулся, отвлекся на звонок.
Алёна замерла. За два года работы официанткой она наслушалась всякого, но чтобы клиент извинялся перед ней — такого ещё не было.
— Нет, это я неуклюже получилось… — пробормотала она.
— Не надо. Костюм можно почистить. А вот вы не обожглись?
Она покачала головой, всё ещё не веря, что происходит. Мужчине было лет около сорока пяти — с проседью в волосах, в очках. Говорил он спокойно, без того фальшивого учтивого тона, который обычно изображают богатые клиенты.
— Тогда давайте я переоденусь, а вы принесёте новый суп. Только аккуратнее в этот раз, — он слегка улыбнулся.
Игорь, администратор зала, примчался будто из ниоткуда.
— Господин Соколов, простите за происшествие! Мы обязательно возместим ущерб за костюм…
— Игорь Петрович, не стоит. Всё обошлось.
Алёна принесла новую порцию супа, руки всё ещё дрожали. Соколов ел медленно, время от времени бросая на неё задумчивые взгляды.
— Как вас зовут?
— Алёна.
— Сколько здесь работаете?
— Полгода.
— Нравится?
Она пожала плечами. Что тут сказать? Работа как работа. Зарплата нормальная, коллектив — как повезёт.
— А до этого где трудились?
Вопрос был лёгким, но Алёна внутренне напряглась. Богатые мужчины так просто не интересуются судьбой официанток.
— В другом кафе, — коротко ответила она.
Соколов кивнул и больше не расспрашивал. Расплатился, оставил щедрые чаевые и ушёл.
— Повезло тебе, — проворчал Семён. – Попадись такой клиент мне в молодости — давно бы на пенсии жил.
Через неделю Соколов снова пришёл в ресторан. Занял тот же столик и попросил, чтобы его обслуживала именно Алёна.
— Как дела? – спросил он, когда она принесла меню.
— Нормально.
— А где живёте?
— Комната снимаю.
— Одна?
Алёна поставила меню чуть резче:
— А что?
Соколов поднял руки в знак мира:
— Простите, не хотел совать нос. Просто вы чем-то напоминаете мне одного человека.
— Кого?
— Мою сестру. В вашем возрасте она тоже была самостоятельной.
Алёна почувствовала, как внутри что-то сжалось. «Была» — значит, её нет в живых.
— Она работает где-нибудь?
— Нет, — Соколов немного помолчал. – Её уже давно нет с нами.
Разговор прервал другой клиент, требующий счёт. Когда Алёна вернулась, Соколов уже заканчивал есть салат.
— Можно я буду часто сюда заглядывать? – спросил он. – Мне здесь нравится.
— Конечно, это же заведение общего пользования.
— А если я попрошу, чтобы меня всегда обслуживали вы?
Алёна пожала плечами. Клиент всегда прав, особенно если платит хорошо.
Соколов стал появляться дважды в неделю. Заказывал одно и то же: суп, салат, второе. Ел размеренно, иногда говорил по телефону, но всегда тихо. Идеальный посетитель.
Постепенно он начал рассказывать о себе. Владеет сетью строительных магазинов, живёт с супругой в доме за городом. Детей у них нет.
— А вы откуда родом? – как-то спросил он.
— Из города, — уклончиво ответила Алёна.
— Родители живы?
— Нет.
— Давно их нет?
— Я их не помню. Росла в детском доме.
Соколов замер, ложка зависла над тарелкой.
— В каком?
— Четырнадцатый интернат на Садовой.
— Понятно. А сколько вам лет?
— Двадцать два.
— А когда вышли из детдома?
— В восемнадцать. Сначала дали общежитие, потом сама снимала.
Соколов перестал есть. Смотрел на неё как-то странно, будто только сейчас заметил.
— Что-то не так? – спросила Алёна.
— Нет, всё в порядке. Просто… моя сестра тоже выросла в детдоме.
— Жаль её.
— Да. Мне тогда было двадцать, учился в университете. Не мог забрать её к себе — сам жил в общежитии, на стипендию еле сводил концы с концами.
— А потом?
— Потом стало поздно.
В его голосе звучала такая боль, что Алёна не стала расспрашивать дальше. Не её дело ворошить чужие воспоминания.
На следующей неделе Соколов принёс ей подарок — маленькую аккуратную коробочку.
— Это что?
— Откройте.
Внутри оказались золотые серьги — строгие, но изящные.
— Я не могу их взять.
— Почему?
— Потому что мы почти незнакомы.
— Алёна, это просто знак внимания. Ничего взамен.
— За что?
Он немного помолчал.
— У вас есть какие-то планы на будущее?
— Какие там планы? Работаю, деньги коплю на квартиру.
— Хотели бы сменить работу?
— На какую?
— Есть вакансия менеджера в одном из моих магазинов. Оклад в три раза выше, чем здесь.
Алёна отодвинулась от стола.
— И за это что-то нужно делать?
— Работать. Принимать товар, контролировать продавцов, составлять отчёты. Всему научитесь.
— А почему именно мне?
— Потому что вы ответственная. Ни одного нарекания за полгода, всегда вежлива с гостями. И потому что хочу помочь.
— Зачем?
Соколов снял очки, протёр их салфеткой:
— Мою сестру определили в детдом в двенадцать лет — родители погибли в пожаре. Я тогда учился на третьем курсе. Думал потерпеть пару лет, получить диплом, найти хорошую работу и забрать её.
— Что случилось?
— Она умерла от пневмонии, когда мне оставался год до выпуска. Узнал о похоронах только через месяц.
Алёна молчала. История тронула, но при чём тут она?
— Всю жизнь думаю: если бы раньше действовал, бросил учёбу, устроился куда-нибудь…
— То что? Оба бы выживали, вместо того чтобы выживать по одиночке?
— Может быть. Но она была бы жива.
— Вы не можете этого знать.
— Знаю. В том доме плохо лечили. Если бы она жила со мной…
— Послушайте, мне очень жаль вашу сестру. Но я не она.
— Я понимаю. Но позвольте хотя бы попробовать что-то исправить.
Алёна взяла коробочку с серьгами:
— Я подумаю насчёт работы. А это — заберите.
— Лёна, ну что вы! Это просто подарок, без условий.
— Именно поэтому я его не принимаю.
Дома, в своей съёмной комнате, Алёна рассказала всё подруге Валентине, с которой они вместе выросли в детдоме.
— Не верю я в добрых богатых мужчин, — сказала Валентина, откусывая яблоко. – Все они чего-то хотят.
— Он ведёт себя как старший друг. Даже как отец.
— Тем хуже. Значит, у него странные идеи.
— Перестань, Валь. Не говори глупостей.
— Алён, мы с тобой в детстве много раз слышали: не верь взрослым, которые слишком добры. Помнишь, что случилось с Наташкой Крыловой?
Помнила. Та ушла с мужчиной, сулившим золотые горы. Вернулась беременной и с синяками.
— Но зарплата действительно хорошая…
— Поговори с Игорем. Он опытный.
Игорь отнёсся к предложению с осторожностью:
— Лён, богатые люди просто так ничего не дают. У него точно есть свои цели.
— Какие?
— Не знаю. Может, хочет жену обмануть. Может, ищет замену дочери. Может, и похуже намерения.
— Он говорит, хочет искупить вину перед сестрой.
— И ты веришь?
— А почему нет? История правдоподобная.
— Ты умная, Ленька. Но в людях разбираешься плохо. Слишком многого от них ждёшь.
Но через неделю Алёна согласилась. Не ради денег, хотя они были важны. Просто надоело каждый день таскать подносы и терпеть капризы клиентов.
Магазин находился на окраине города, торговал стройматериалами. В штате: три продавца, грузчик, бухгалтер и она.
Соколов за неделю обучил всему необходимому. Объяснял терпеливо, повторял, не сердясь на ошибки.
— У вас хорошая память, — сказал он. – И умеете находить общий язык с людьми. Думаю, справитесь.
Первый месяц дался тяжело. Продавцы сначала не принимали её — молодая, без опыта, да ещё и при покровителе. Но Алёна не привыкла сдаваться. Работала с утра до вечера, изучала ассортимент, запоминала цены, училась общаться с поставщиками.
Со временем дела стали налаживаться. Соколов заглядывал в магазин раз в неделю — проверял документы, общался с персоналом. К Алёне он относился приветливо, но без лишней фамильярности.
— Как обстоят дела? – спрашивал он обычно.
— Нормально. Постепенно осваиваюсь.
— Если что-то непонятно — звоните. Не стесняйтесь.
— Хорошо.
— А как с жильём? Всё ещё живёте в съёмной комнате?
— Пока да. Но уже присматриваю квартиру.
— Может, помочь? У меня есть знакомые риелторы.
— Спасибо, я сама справлюсь.
Он кивал и не настаивал.
Через два месяца Соколов пригласил её на ужин.
— В ресторан? – удивилась Алёна.
— Нет, домой. Жена отлично готовит. И хочет с тобой познакомиться.
Алёна немного сомневалась. Отказать начальнику неудобно, но идти в гости к малознакомым людям было странно.
— Не волнуйся, — рассмеялся Соколов. — Мы не страшные. Просто хотим пообщаться в спокойной обстановке.
Дом у Соколовых оказался большим, с садом и бассейном. Марина, его жена, встретила Алёну довольно сдержанно.
— Марина, — представилась она, протягивая руку.
Красивая, ухоженная женщина, но взгляд у неё был холодноватый.
— Проходите, проходите, — сказала она. — Борис много о вас рассказывал.
— Надеюсь, хорошее.
— Разное, — улыбнулась Марина, хотя глаза остались безучастными.
За ужином Соколов расспрашивал Алёну о работе, о её планах. Марина почти не говорила, только изредка делала колкие замечания.
— А вы не думали получить высшее образование? – спросила она.
— Думала. Только пока не до того.
— Понятно. Работа важнее.
— Мариш, — мягко поправил муж.
— Что? Я просто интересуюсь. Так редко встречаются люди, которые так рано становятся самостоятельными.
— В детских домах взрослеть приходится рано, — ответила Алёна.
— Да, конечно. Борис мне рассказывал о вашем… происхождении.
Это «происхождение» прозвучало так, будто речь шла о чём-то низшем.
— Мариночка, мы же договаривались, — сказал Соколов уже строже.
— О чём? Я ничего плохого не сказала. Наоборот, восхищаюсь. Не каждый сможет выжить в таких условиях.
Алёна поняла: пора уходить.
— Спасибо за ужин. Мне нужно идти.
— Как идти? Мы ведь только поели! — возмутился Соколов.
— Завтра рано вставать.
— Я отвезу тебя.
— Не надо, доберусь сама.
По пути домой она думала о Марине. Та явно её не приняла. И это логично — муж вдруг начал опекать молодую девушку из детдома, тратить на неё время и деньги. Любая жена забеспокоится.
На следующий день позвонил Соколов.
— Алёна, прости за вчерашний вечер. Марина была в плохом настроении.
— Всё нормально.
— Нет, не нормально. Она не имела права так себя вести.
— Я её понимаю. На её месте тоже могла бы беспокоиться.
— О чём?
— О том, что муж вдруг стал помогать какой-то посторонней девушке.
Соколов помолчал.
— Ты для меня не посторонняя. Для меня ты… особенная.
— Из-за того, что напоминаю вашу сестру?
— Не только поэтому.
— А ещё почему?
— Потому что ты сильная. Не сломалась, не стала жаловаться на судьбу, не потеряла веру. Продолжаешь идти вперёд.
— Таких много.
— Больше, чем кажется, нет.
Через месяц случилось то, чего Алёна опасалась. Пришла в магазин, а сотрудники переговариваются между собой.
— Что стряслось? – спросила она.
— Ничего особенного, — ответила старшая продавщица Светлана. — Просто вчера хозяин покупал квартиру.
— Какую квартиру?
— Однушку в новом доме на Речной. Говорят, оформляет дарственную.
У Алёны сердце замерло.
— Откуда вы знаете?
— Мой зять работает в агентстве недвижимости. Говорит, документы почти готовы.
Алёна дождалась обеда и набрала Соколова.
— Нужно поговорить.
— Конечно. Приезжай в офис.
— Лучше в кафе.
— Хорошо. Знаешь «Европу» на Центральной? Буду через полчаса.
Соколов уже ждал её за столиком.
— Что-то не так на работе?
— Вы покупаете мне квартиру?
Он не стал отрицать.
— Покупаю.
— Зачем?
— Хотел вам помочь.
— Вы мне не обязаны ничем.
— Знаю. Но мне важно сделать это.
— За что? Что я сделала для вас?
Он снял очки, потер глаза.
— Можно, я скажу всё как есть?
— Конечно.
— Мою сестру тоже звали Алёна. Она была на год младше вас, когда умерла. Светловолосая, сероглазая, упрямая. Точно как ты.
Алёна почувствовала, как внутри сжалось.
— И что?
— Когда я тебя увидел, на секунду показалось — это она. Выросла, повзрослела, но всё та же.
— Борис Викторович…
— Подожди. Я понимаю, что это глупо. Что ты не она. Но мне нужно было знать, что хотя бы один ребёнок из детдома получил нормальную жизнь. Что я смог кому-то помочь.
— Вы помогаете не мне. Вы помогаете себе.
Он кивнул.
— Возможно. Но помощь от этого не становится менее реальной.
— Становится. Потому что вы видите во мне не меня. Вы видите свою умершую сестру.
— Это не так.
— Это именно так. Поэтому я не могу принять квартиру.
— Почему?
— Потому что не хочу быть чьей-то заменой. Даже очень щедрой.
Соколов долго молчал.
— А если бы я предложил квартиру кому-то другому — не тебе?
— Тогда бы я поверила, что вы действительно хотите помочь.
— То есть дело в мотивах?
— Дело в том, что я не должна быть чьими-то воспоминаниями.
Он встал.
— Понял. Сожалею, что потратил ваше время.
— Не сердитесь. Я благодарна вам за работу, за веру…
— За что? За то, что использовал вас?
— За то, что попытались.
Он ушёл, оставив деньги на столе.
На следующий день Алёна подала заявление об увольнении. Передала его секретарше.
— Передайте, пожалуйста.
— Борис Викторович вас очень ценил.
— Просто решила изменить направление.
Вечером позвонил Соколов.
— Алёна, не надо делать поспешных решений. Не из-за нашего разговора.
— Я не из-за него. Просто поняла, что хочу стать поваром.
— Серьёзно?
— Абсолютно.
Он помолчал.
— Тогда удачи.
— Спасибо.
Игорь принял её с радостью.
— Алёнка! Мы уже думали, ты нас забыла.
— Не забыла бы, если б было что терять, — засмеялась она.
Семён отнёсся к её желанию учиться серьёзно.
— Руки у тебя правильные. Главное — не торопиться.
Алёна записалась на курсы в кулинарный техникум. Работала официанткой, училась вечером, ночью тренировалась дома.
Валентина пробовала её блюда.
— Вкусно. Только зачем?
— Не хочу зависеть от чужой милости.
— А ты от кого зависела?
Алёна рассказала всю историю.
— Ну ты и глупышка, — покачала головой подруга. — Квартиру дарили, а ты отказалась.
— Не дарили. Хотели заплатить за роль умершей сестры.
— Ну и что? Квартира есть квартира.
— Для меня это важно.
Через полгода Алёна уже работала помощником повара. Зарплата была меньше, чем раньше, но она чувствовала, что на своём месте.
Однажды в ресторане появился Соколов. Сел за свой обычный столик. Алёна подошла обслужить.
— Добрый вечер. Что будете заказывать?
— Суп дня, греческий салат, рыба на гриле.
— Хорошо.
Она принесла заказ, он поблагодарил. Ели молча.
Перед уходом он остановил её:
— Алёна, можно поговорить?
— Конечно.
— Я хотел извиниться. За всё, что было.
— Не надо.
— Вы были правы. Я искал в вас свою сестру.
— И что теперь?
— Теперь мы с женой занимаемся благотворительностью. Помогаем детским домам. Но больше не пытаемся никого замещать.
Алёна кивнула.
— Встреча с вами изменила мою жизнь. Заставила всё переосмыслить.
— И мою тоже.
— Как?
— Поверила в себя. Поняла, что могу выбирать свой путь.
Соколов улыбнулся.
— Тогда мы квиты.
— Получается, да.
Он положил деньги и пошёл к выходу. У двери обернулся:
— Удачи вам, Алёна. Настоящей удачи.
— И вам тоже.
Когда он ушёл, Алёна убрала со столика. Чаевых он оставил ровно столько, сколько положено. Ни больше, ни меньше.
И это было правильно.