— Опять прихожу, а ты лежишь на диване? — устало вздохнула Марина, стягивая туфли в коридоре. — Просто нет никакого толку от тебя, Вась.
Василий не отводил взгляда от экрана ноутбука, где мелькали яркие вспышки очередной игры. Он уже давно проводил за ней все свои дни без перерыва.
— А что я должен делать? Работы же нет, — буркнул он, продолжая лихорадочно щёлкать по клавишам.
— Уже полгода нет, и всё это время ты её как будто даже и не искал, — Марина прошла на кухню, положила сумку с продуктами на стол и начала раскладывать покупки. — Хоть бы поужин приготовил, чёрт возьми.
Василий фыркнул, словно услышал смешную шутку, и снова сосредоточился на игре. Марина лишь покачала головой. Шесть месяцев назад Вася устроил скандал на работе, гордо хлопнул дверью и заявил: «Найду что-нибудь лучше». Но дни превращались в недели, а работа так и не нашлась. Сначала она понимала — рынок нестабильный, кризис, всё сложнее найти хорошее место. Но потом заметила, что муж даже не пытается. Он просто валяется, играет, смотрит сериалы, а она тем временем работает до изнеможения, чтобы свести концы с концами.
— Вась, ты обещал постирать бельё, — напомнила она, заглянув в ванную и увидев набитую грязным бельём корзину.
— Ничего страшного, — ответил он, не отрываясь от экрана. — Займёшься завтра вечером. Не развалится же.
Марина плотно сжала губы. Она и так выматывалась на работе, часто брала задания домой, чтобы заработать чуть больше. А этот… Даже помочь не хочет.
— Послушай, — она вернулась в комнату и встала прямо перед ним, закрывая обзор на экран. — Я каждый день выкладываюсь на работе, приношу деньги, продукты, сама готовлю, убираю. Неужели сложно хотя бы включить стиральную машину?
Василий поднял глаза, полные раздражения.
— Марин, ты что, не видишь — я сейчас в рейде с ребятами.
— В рейде? — она чуть не задохнулась от возмущения. — Ты дома целыми днями, а сделать ничего не можешь?
— А вот моя мама никогда не жаловалась на отца, — огрызнулся он. — Он работал, а она следила за домом. А ты работаешь, но почему-то не справляешься ни с чем.
— Потому что твоя мама была домохозяйкой! — повысила голос Марина. — А я работаю по десять часов в день! И вообще, если уж говорить о твоей маме — она бы точно не одобрила, что её сын живёт за мой счёт!
Василий резко отложил ноутбук и встал с дивана, лицо его стало оскорблённым.
— Да как ты смеешь мою маму втягивать в это?! Она всегда говорила, что женщина должна успевать и работать, и дом вести. У неё всегда было чисто, еда готова, вещи постираны. А у тебя? Беспорядок!
Марина оглядела комнату. На столе валялись фантики от чипсов, на полу — пустые банки от энергетиков. Это всё результат его трудов за день.
— Этот беспорядок — весь твой, — тихо сказала она. — Я ухожу из дома в чистой квартире, а прихожу в свинарник. И ещё выслушиваю, что я плохая жена?
Он презрительно хмыкнул:
— А какая же ты тогда? Хорошая? Не умеешь ты обращаться с мужчиной. Вот моя мама…
— Да заткнись уже с этой мамой! — внутри Марины закипела настоящая злость. — Если она такая идеальная, может, тебе к ней и вернуться?
— Может, и вернусь! — огрызнулся Василий. — По крайней мере, там знают, как о мужчине заботиться!
— Знаешь, что я думаю? — Марина подошла почти вплотную. — Ты не мужчина. Ты просто паразит, который решил, что раз он мужского пола, то имеет право ничего не делать. Только со мной это не пройдёт.
Она развернулась и направилась в ванную. Сегодня ей опять придётся стирать своё бельё самой. Но одно она знала точно — так больше продолжаться не может. Что-то должно измениться. И очень скоро.
Утро началось с настойчивого звонка в дверь. Марина посмотрела на часы — девять. Василий всё ещё спал, свернувшись клубком на диване — наверное, всю ночь играл. Она попыталась его разбудить, но он только что-то пробурчал и перевернулся на другой бок.
Звонок повторился — длинный, настойчивый. Марина накинула халат и пошла открывать. На пороге стояла Зинаида Петровна — в дорогом плаще, с аккуратной причёской и ярко-красными губами.
— Доброе утро! — жизнерадостно произнесла она, сразу шагая внутрь. — Решила навестить вас, проверить, как живёте.
— Зинаида Петровна, вы бы заранее предупредили… — растерянно ответила Марина, чувствуя, как внутри закрадывается паника: квартира в беспорядке, она в пижаме, растрёпанная.
— Предупреждать о чём? Я же свекровь, имею право навещать сына, — отрезала та, бесцеремонно оглядывая прихожую. — Это у вас всегда такой бардак? Ты что, совсем не убираешься?
Марина глубоко вдохнула, стараясь сохранить самообладание. В конце концов, это мать Василия — нужно быть вежливой. Хотя хотелось совсем наоборот.
— Вчера вернулась поздно с работы, не успела прибраться, — спокойно ответила она.
— Ох, эта ваша работа, — покачала головой Зинаида Петровна, снимая плащ и входя в гостиную. — А где мой сын?
— Спит ещё, — ответила Марина, следуя за ней.
Свекровь недовольно поджала губы:
— Уже утро! Почему ты его не разбудила? Мужчина не должен до обеда валяться.
— Так, может, вы сами его разбудите? — не выдержала Марина. — Я каждое утро пытаюсь, а он только злится.
Зинаида Петровна без стука прошла в спальню. Через пару секунд оттуда раздался её звонкий, бодрый голос:
— Васенька, родной, просыпайся! Мамочка приехала!
Марина невольно фыркнула. «Васенька»… Тридцать лет уже, а всё как маленький — солнышко да родной.
Через минуту из спальни вышел ещё сонный Василий, но, завидев мать, сразу оживился.
— Мамуля! Какими судьбами? — он обнял Зинаиду Петровну, лучась улыбкой.
— Решила навестить вас, посмотреть, как тут живёте-можете, — повторила она, а потом добавила с многозначительным взглядом: — И, надо сказать, не зря приехала.
Василий коротко глянул на Марину — в его глазах читалось торжество.
— А что значит — не зря? — спросила Марина, чувствуя, что сейчас начнётся очередная порция критики.
— Да ты посмотри вокруг! — воскликнула свекровь. — Беспорядок, завтрака нет, муж до сих пор в постели. Это разве порядок?
— Зинаида Петровна, уже девять утра, — попыталась объяснить Марина. — Обычно я в это время уже на работе. Сегодня выходной, поэтому…
— Вот именно — выходной! — перебила та. — А ты даже не подумала приготовить мужу завтрак. Ну и где ты таких жен видела, Васенька? Повезло тебе, как же.
Василий пожал плечами, давая понять, что полностью согласен с мамой.
— У нас с отцом всегда было уютно и чисто, — продолжила Зинаида Петровна. — Я дом в порядке держала. И дети были, между прочим!
— Но вы ведь последние двадцать лет вообще не работали, — заметила Марина.
— Даже когда трудилась, — гордо вскинула голову свекровь, — успевала всё: и ребёнка накормить, и обед приготовить, и бельё постирать. А у вас и детей-то нет, а ты всё равно не справляешься.
Марина метнула взгляд на мужа, надеясь, что он вступится за неё, но тот лишь вздохнул и сказал:
— Я ей вчера то же самое говорил, мам. Не понимает она.
— Значит, научим, — твёрдо заявила Зинаида Петровна. — Остаюсь у вас на неделю. Покажу, как нужно.
— На неделю? — Марина почувствовала, как дыхание перехватывает.
— Именно, дорогая. Вижу, тебе нужна помощь, — свекровь уже направилась на кухню и начала открывать шкафчики, осматривая их содержимое. — Ой, как всё не так расставлено! Нужно переделать.
Марина переглянулась с Василием. Он улыбался, явно довольный происходящим.
— Ну вот, не ожидала? — тихо проговорил он, с лёгкой издёвкой глядя на жену. — Мама покажет тебе, как быть настоящей женщиной и женой. Может, чему-нибудь и научишься.
Марина промолчала и отвернулась. Она ещё не знала, что эта неделя станет поворотной точкой для всего их брака.
Прошло три дня с момента прибытия Зинаиды Петровны, и квартира превратилась в поле боя. Только вместо армий здесь действовали две женщины, а Василий с комфортом наблюдал за этим со стороны, демонстрируя своё предпочтение.
— Нет, Мариночка, ты неправильно складываешь бельё, — сказала однажды свекровь, забирая из рук невестки аккуратную стопку только что выглаженного белья. — Вася, напомни своей жене, как мы дома всегда хранили вещи — каждая штука на месте.
— Да ладно, мам, — равнодушно отозвался Василий, лениво потягивая пиво перед телевизором. — Ей уже поздно учиться.
Марина стиснула зубы. Целый день работы, а вечером — опять нотации. За эти дни Зинаида Петровна полностью перевернула быт: переставила всю кухню, пересмотрела гардероб Марины (признав половину одежды «неподобающей для замужней женщины»), и даже передвинула мебель в гостиной без спроса.
— Вася, телефон звонит! — донёсся из кухни голос матери.
Марина вздрогнула — это был её рабочий номер.
— Это мой, — сказала она, направляясь к кухне, но Василий уже взял трубку.
— Алло, — ответил он, послушал немного и добавил: — Нет, Марина сейчас занята. Это её муж говорит. Что вам нужно?
Марина подошла ближе, пытаясь забрать телефон, но Василий отошёл в сторону.
— Работа? — спросил он, хмурясь. — Нет, она не сможет. У неё и так много дел дома.
— Отдай трубку! — возмутилась Марина.
— Всего доброго, — закончил он разговор и положил телефон на стол. — Предлагали какой-то проект. Я отказал.
— Ты что наделал?! — Марина почувствовала, как щёки заливает краска гнева. — Это была возможность получить премию! У тебя нет права решать за меня!
— А вот и есть, — вмешалась Зинаида Петровна, вытирая руки полотенцем. — Глава семьи — муж. Он и решает. А то совсем пропадаешь на работе, дома не бываешь.
— Я работаю, чтобы нас кормить! — повысила голос Марина. — Ведь ваш сын уже полгода не может найти себе занятие!
— Может, просто не хочет, — вставила свекровь. — Сам же говорил, что хочешь отдохнуть от этой суеты. Так пусть отдыхает! А ты тут с «не может» — как будто он и правда старается!
Наступило плотное, тяжёлое молчание.
— Не может или не хочет? — тихо спросила Марина, глядя прямо в глаза мужу.
Василий отвёл взгляд и безразлично пожал плечами…
— Кризис всё-таки. Работу сейчас сложно найти.
— Это точно, — неожиданно поддержала свекровь. — Вася у меня образованный, ему подходят не все вакансии. Нужно что-то приличное, престижное.
— Конечно, — кивнул Василий. — Не могу же я работать продавцом или грузчиком.
Марина смотрела то на мужа, то на его мать и чувствовала, как внутри что-то начинает рушиться. Все эти месяцы она верила, что он действительно ищет работу, просто не везёт. А оказывается…
— Вась, скажи, — начала она осторожно, — где все твои резюме? Покажи переписку с потенциальными работодателями. Ты хоть что-то делал?
Василий нервно сглотнул и бросил быстрый взгляд на маму:
— В общем-то… Я больше звонил. Письма не всегда писал.
— Солнышко моё, — встряла Зинаида Петровна, — тебе не нужно отчитываться перед женой. Она должна доверять тебе.
Но Марина уже взяла свой ноутбук и открыла почту.
— Странно, — произнесла она, просматривая письма. — Вот письмо от Сергея Михайловича из «Технологий Будущего». Он спрашивает, почему ты не вышел на работу. По его словам, вы договаривались ещё два месяца назад…
Лицо Василия побледнело, а его мать закашляла так, будто пыталась скрыть замешательство.
— Вася, — голос Марины задрожал от нарастающего гнева, — тебе предлагали работу? И ты отказался?
— Да ладно, платили мало, и офис далеко, — попытался он отмахнуться.
— Тридцать тысяч в неделю — это мало?! — повысила голос Марина. — Я за месяц столько еле-еле зарабатываю, изводясь на работе!
— Васенька мог бы найти и получше, — вступилась Зинаида Петровна. — У него хорошие способности, просто пока не нашёл себя.
И в этот момент Марина поняла всё. Она медленно перевела взгляд на свекровь.
— Это вы посоветовали ему отказаться от этой работы? Вы убедили, что он достоин большего, а пока может сидеть без дела?
— Глупости, — отрезала та. — Просто для сына нужна работа соответствующего уровня. А раз ты и так справляешься, зачем ему спешить? Муж должен выбирать, а не хвататься за первое, что предложат.
Марина смотрела на них обоих, и теперь многое стало ясным. Не только Василий считал нормальным, что она работает до изнеможения, но и его мать. Для них она была лишь фоном — источником средств, терпеливой служанкой, недостаточной во всём. Но чем больше она старалась, тем меньше её ценность.
На следующий вечер, придя с работы, Марина обнаружила, что вся её одежда снова влажная — свекровь перестирала свои вещи, оставив её бельё мокрым.
— Стиральной машиной ты тоже неправильно пользуешься, — заявила Зинаида Петровна, развешивая бельё. — Нужно сортировать по цветам, а ты всё как есть забрасываешь.
Марина молча прошла на кухню. Внутри кипело, но она держала себя в руках. Василий сидел за столом и уплетал котлеты с пюре — ужин, приготовленный матерью.
— Будешь? — спросил он, не отрываясь от тарелки. — Мама готовила. Вот это — настоящие котлеты, а не те, что ты обычно делаешь.
Это стало последней каплей. Марина положила сумку на стол и внимательно посмотрела на мужа.
— Вася, хочу кое-что показать, — спокойно сказала она.
Она вышла и вернулась с папкой документов. Муж недоумённо наблюдал за ней.
— Что это?
— Документы на квартиру, — Марина разложила бумаги перед ним. — Посмотри внимательно.
— Зачем мне это сейчас? — поморщился он. — Я ем.
— Ешь, конечно, — Марина села напротив. — Только знай: мы с тобой четыре года женаты. За это время я купила эту квартиру, машину, мебель. Всё это время я работала, а последние полгода содержала нас обоих.
В кухню вошла Зинаида Петровна, почуяв напряжение.
— Что происходит?
— Объясняю вашему сыну, что всё имущество, которое у нас есть, принадлежит мне, — спокойно ответила Марина. — Квартира оформлена на меня, куплена до брака. Машину покупала сама, она записана на родителей. Совместного счёта у нас нет… Ни одного общего документа.
Василий отложил вилку, лицо покраснело.
— К чему ты это?
— К тому, что я устала, — Марина выпрямилась. — Устала быть для вас прислугой, кошельком и объектом критики. Для вас я и плохая хозяйка, и недостаточно заботливая жена, но почему-то достаточно хороша, чтобы всё оплачивать.
— Да ты что себе позволяешь! — возмутилась свекровь. — Василий — мужчина! Его нужно уважать!
— За что? — Марина посмотрела прямо на неё. — За то, что он играет в игры целыми днями? За то, что отказался от нормальной работы, потому что мамочка сказала, что он достоин большего? За то, что считает нормальным, чтобы я работала на двух работах, а потом слушала, какая я никудышная?
Василий вскочил:
— Не смей так говорить! Мама права! Ты должна быть благодарна, что я вообще на тебе женился!
Марина горько усмехнулась:
— Благодарна? За что? За то, что живу с двумя паразитами? Я думала, что люблю тебя. А теперь понимаю — любила вымышленного человека. Реальный ты — вот он, — она указала на него, — взрослый ребёнок, прячущийся за мамину юбку и считающий, что мир ему обязан.
— Не смей оскорблять моего сына! — свекровь почти кричала. — Ты его не ценишь!
— Возможно, — кивнула Марина. — Но я достойна настоящего мужчины, а не такого, как ты. Поэтому — собирайте вещи и уходите. Из моей квартиры. Прямо сейчас.
Василий застыл с полуоткрытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.
— Это шутка? — наконец выдавил он.
— Нет, Вася. Я говорю серьёзно.
— Я никуда отсюда не уйду!
— Тогда я сама помогу тебе собраться! — Марина подошла ближе, голос её звенел от гнева. — Быстро убирался из моей квартиры! Вали к своей мамочке — пусть она заботится о тебе, коли считает, что лучше меня знает, как это делать!
— Ты не имеешь права нас выгонять! — взвизгнула Зинаида Петровна. — Он твой муж!
— Имею полное право, — спокойно ответила Марина, указывая на документы. — Квартира оформлена на меня, и я решаю, кто здесь живёт. А вы двое больше не входите в этот список.
Зинаида Петровна обняла сына за плечи:
— Пойдём, Васенька. Не нужны мы этой неблагодарной. Ты найдёшь себе жену по-настоящему достойную!
Василий стоял, растерянный и подавленный. Он никогда раньше не видел Марину такой решительной, такой сильной. И впервые за много лет осознал: восхищается ею — но уже слишком поздно.
— Марин… ну ты чего… — пробормотал он. — Давай сядем, поговорим…
— Нечего обсуждать, — жёстко пресекла она. — Я всё сказала. У вас пятнадцать минут, чтобы собрать вещи. Потом вызываю полицию.
Свекровь потянула сына к выходу:
— Пошли, Вася, возьми себя в руки. Мы уйдём с высоко поднятой головой!
Он послушно последовал за ней, но на пороге остановился и обернулся:
— Марин… ты же не серьёзно? Ты ведь меня любишь?
Марина посмотрела на него — на человека, которого когда-то действительно любила. Теперь перед ней был чужой, даже незнакомый образ. Возможно, это всегда был он, просто она не хотела видеть правду.
— Любила, — тихо ответила она. — Но вы с мамой сами всё разрушили. Поэтому — до свидания. Собирайтесь и уходите.
Через несколько минут Марина стояла у окна и наблюдала, как Василий и его мать садятся в такси. Она не чувствовала боли или сожаления — только усталость и неожиданное облегчение, будто освободилась от тяжёлого груза, который давил годами.
Она понимала: впереди будут сложности — развод, возможно, судебные споры по поводу имущества, зависть, пересуды, вопросы. Но сейчас одно было ясно как день: она сделала правильный шаг. Марина заслуживала жизни, где её ценят, а не используют. Где она — не кошелёк и не служанка для мужчины, который даже не пытался быть взрослым.
Телефон на столе задрожал — пришло сообщение. Открыла — это был её начальник. Предлагал вернуться к обсуждению проекта, который сорвался вчера из-за семейного хаоса.
Марина улыбнулась, взяла трубку и уверенно нажала кнопку ответа.
Теперь она могла сосредоточиться на себе. На своей карьере. На своём будущем.
Без паразитов. Без манипуляторов. Без ленивого ребёнка, считающего мир своим должником.