Она бережно взяла рамку с совместным фото и поставила на комод, словно вернув домой частичку того самого идеального отдыха. Потом направилась к шкафу — пора было снова надеть любимые серьги, которые не носила всё время поездки.
— Вить, ты не видел мою шкатулку? Ну, ту, резную, с маленьким замочком? — окликнула она мужа, не оборачиваясь.
Из кухни раздалось звяканье посуды и спокойный голос:
— Там же, где всегда — на верхней полке шкафа.
Галина подошла, потянулась вверх, нащупала знакомую деревянную поверхность и аккуратно сняла шкатулку. На секунду задержала её в руках, прежде чем поставить на тумбу. Что-то было не так. Она сразу это почувствовала — слишком легко оказалась коробочка. Обычно в ней лежали тяжёлые золотые серьги, цепочка, мамин перстень и, главное — деньги. Шестьдесят тысяч, собранных ради следующего отпуска. И сейчас внутри будто пропал весь вес прошлых месяцев.
Сердце тревожно сжалось. Галина резко открыла крышку — и замерла.
— Вить! Витя! Скорее сюда! — голос предательски дрогнул.
Виктор вбежал, вытирая руки полотенцем.
— Что случилось?
— Шкатулка… она пустая! — Галина смотрела на мужа, как будто он мог объяснить происходящее. — Здесь были мои серьги, кольцо мамы, цепочка… И деньги, Витя! Все шестьдесят тысяч!
Виктор подошёл ближе, заглянул внутрь, покопался в пустой коробке.
— Может, ты куда-то перекладывала перед отъездом?
— Как ты можешь такое говорить?! — возмутилась Галина. — Я же специально всё оставила здесь! Чтобы было под рукой. А теперь…
Она беспомощно опустила руки. Всё, что она так долго берегла, исчезло.
— Замки целые, двери не взломаны, — задумчиво произнёс Виктор, глядя на входную дверь. — Значит, у кого-то был ключ.
— У кого ещё есть запасной ключ? — быстро спросила Галина.
— Только у Светы, — после паузы ответил Виктор.
Упоминание имени его сестры заставило Галину вздрогнуть.
— Твоя сестра? Ты думаешь, это она?
Виктор молчал, но его молчание говорило больше, чем слова.
— Она всегда ко мне придиралась, — начала Галина, шагая по комнате. — Ничего ей не нравилось, будто я не достойна быть рядом с её родным братом. А ещё этот её сын, Костик… Они приходили сюда, пока нас не было. Нина Петровна видела их.
— Не накручивай себя, — попытался успокоить Виктор. — Может, есть другое объяснение.
— Какое ещё объяснение? Призраки? Инопланетяне? — голос Галины срывался. — Это мои вещи, Витя! Мои! И деньги, которые я копила полгода, чтобы просто немного отдохнуть. Просто отдохнуть! А теперь всё пропало!
Она сжала кулаки, чувствуя, как в груди поднимается волна горечи и беспомощности.
— Давай сначала поговорим со Светой. Возможно, это недоразумение.
— Недоразумение? — Галина зло рассмеялась. — Это кража! Чистой воды кража! И я уверена, что это она. Она ведь ведёт себя в этом доме как хозяйка. Для неё всё можно, а мне — ничего!
Виктор молча опустился на стул, не решаясь возразить. Галина села на край кровати, чувствуя, как силы покидают её. Всё казалось чужим, даже родные стены дома.
На следующий день она вышла из подъезда и почти сразу столкнулась с соседкой Ниной Петровной, которая поливала цветы у палисадника.
— О, Галочка! Вернулись? Как отдохнули?
— Отпуск был хорош, вот только дома ждал сюрприз, — Галина помялась, но любопытство победило. — Нина Петровна, вы говорили, что видели Свету, пока нас не было?
— Ещё бы! — живо отозвалась соседка. — С ней и сынок её часто заходили. Я даже подумала: чего им здесь понадобилось, если хозяева в отъезде?
Галина похолодела.
— А вы ничего странного не заметили?
— Ой, знаешь, — Нина Петровна понизила голос, — вчера Марья Ивановна собирала на чай, так Светлана хвасталась новыми серёжками. Говорила, что это «удачная сделка». Целый вечер светилась вся.
Слова «новые серьги» и «удачная сделка» ударили Галину как удар тока. Всё сходилось воедино.
— Спасибо, Нина Петровна, — пробормотала она и почти побежала обратно домой.
Дома её встретил Виктор.
— Ты куда? Думал, ты на рынок пошла.
— Витя, я всё знаю! — выпалила Галина. — Твоя сестра укра́ла мои серьги! Соседка видела, как она хвасталась ими!
Виктор покачал головой:
— Может, она сама купила? При чём тут сразу кража?
— Ты что, защищаешь её? — Галина вспыхнула. — Я не сумасшедшая! Слишком много совпадений! Они приходили, когда нас не было. Теперь она носит новые украшения, а моя шкатулка пуста! Ты что, совсем слепой?
Муж молча опустился на стул, словно под тяжестью не только слов, но и всей ситуации.
— Что ты предлагаешь? — спросил он. — Подавать в полицию? На родную сестру?
— А почему нет? Это кража! — Галина металась по кухне. — Она считает, что ей всё можно! Так было всегда: «Светочка то, Светочка сё». А мне, значит, терпеть и молчать? Я работаю, чтобы хоть что-то иметь. А она всё забирает себе, как будто имеет на это право!
— Давай не будем торопиться, — попробовал вновь успокоить её Виктор. — Я сначала поговорю с ней.
— Нет, — отрезала Галина. — С ней поговорю я. Сама.
Она решительно набрала номер Светланы. После третьего гудка раздался приторно-сладкий голос:
— Алло, Галочка! Вернулись? Как отдохнули, голубчики?
— Отлично, Света, — холодно ответила Галина. — Слушай, нам нужно серьёзно поговорить.
— О чём же? — в голосе женщины проскользнули осторожные нотки.
— О моей шкатулке с украшениями. И о деньгах, которые исчезли из неё, — Галина старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Ты ведь заходила к нам, пока мы были в отъезде?
— Ну заходила, и что? — тон Светланы мгновенно стал холоднее. — Поливала тебе цветы!
— И заодно прихватила мои вещи? — не выдержала Галина.
— Что ты несёшь? — взвизгнула Светлана. — Ты вообще в своём уме? Меня обвиняешь?
— А кого ещё? Замки не взломаны, ключи только у тебя! Да и соседи говорят, что ты хвасталась новыми серьгами!
— Да как ты смеешь! — взвыла Светлана. — Я тебе этого не забуду! Витьке пожалуюсь!
— Жалуйся хоть президенту! — Галина уже не могла сдерживать негодования. — Либо вернёшь всё до последней копейки, либо я обращусь в полицию. У тебя два дня!
Она бросила трубку и обессиленно прислонилась к стене. Виктор молча смотрел на жену.
— Ты серьёзно насчёт полиции? — спросил он тихо.
— А что мне остаётся? — Галина подняла на него глаза. — Это мои вещи, Витя. Мои!
Два дня казались вечностью. Галина не находила себе места, проверяла телефон каждые десять минут, прислушивалась к каждому звуку в доме. Виктор был молчалив, как каменная стена, словно оказался между двумя близкими людьми, разорванный на части.
Когда срок истёк, Галина решительно взяла телефон, чтобы выполнить своё обещание.
— Ты куда? — Виктор встревоженно посмотрел на неё.
— Звонить в полицию, — твёрдо ответила она. — Я держу свои слова.
Телефон в её руках вдруг зазвонил. Незнакомый номер.
— Алло? — Галина ответила с замиранием сердца.
— Галина Сергеевна? — раздался в трубке строгий мужской голос. — Это старший лейтенант Кравцов. Вы являетесь владельцем золотых серёг с красными камнями и обручального кольца с гравировкой «Навеки твоя»?
Сердце Галины замерло на долю секунды, прежде чем устремилось в бешеном ритме. Она почувствовала, как холодок пробежал по спине, а в голове промелькнуло: неужели правда? Неужели нашли?!
— Да! Это мои вещи! — почти закричала она. — Вы их нашли?
— Да, мы задержали гражданина Соколова Константина. Он пытался сдать эти изделия в ломбард. Хозяин заведения опознал их как ваши и сообщил нам. Вам нужно приехать в отделение для официального опознания.
Галина оторвала трубку от уха, перевела дыхание и посмотрела на Виктора. Её лицо выражало одновременно радость, изумление и ярость.
— Это Костик! — прошептала она, прикрывая микрофон рукой. — Его поймали… с моими вещами!
Лицо Виктора стало белее стены.
— Не может быть… Костя? Он же просто парень… ребёнок ещё…
— А кто же ещё? — Галина уже лихорадочно искала сумочку и ключи. — У него были ключи, он ходил сюда, пока нас не было. И теперь пытался продать мои украшения!
Телефонный собеседник продолжал:
— Если вы не против, мы хотели бы сегодня же принять ваше заявление. Чем быстрее — тем лучше.
— Конечно, я сейчас же приеду! — ответила Галина и, бросив трубку, направилась к выходу.
Виктор всё ещё сидел на месте, словно не веря в происходящее.
— Ты слышал? — повторила она. — Это Костик! Племянник! Он попытался продать мои серьги и мамин перстень!
— Я не могу поверить… — наконец поднялся Виктор. — Костя? Он же такой тихий, всегда был порядочным мальчиком…
— Вот и я так думала, — сухо произнесла Галина. — Но, видимо, даже тихие умеют воровать. Едешь со мной?
Муж помедлил, но затем кивнул.
— Поеду. Нужно всё увидеть своими глазами. И разобраться.
В отделении их встретил полицейский — высокий, немного уставший от жизни человек в форме. На столе лежали её серьги, кольцо матери и ещё несколько ценных безделушек.
— Это ваши вещи? — спросил он, как будто проверяя реакцию.
— Да! — Галина чуть не заплакала от облегчения. — Это мои! А где остальное? Цепочка и деньги?
— Денег при задержанном не оказалось, — покачал головой старший лейтенант. — Возможно, они уже потрачены. А вот эти вещи он действительно пытался сбыть. Вам повезло — владелец ломбарда оказался вашим соседом, сразу узнал украшения.
— Могу я увидеть Костю? — неожиданно спросил Виктор.
— После оформления всех документов, — ответил полицейский.
Галина заполнила заявление, подписала бумаги, чувствуя, как дрожат руки. Страх, боль, унижение и злость смешались в один комок внутри. Когда всё было оформлено, офицер ушёл и вскоре вернулся с понурой фигурой молодого человека.
Костик выглядел потерянным. Лицо бледное, глаза опущены. Он стоял перед родственниками, как осуждённый перед судом.
— Тётя Галя… дядя Витя… — начал он дрожащим голосом. — Я… я не хотел… это мама меня попросила…
— Что? — Виктор резко встал. — Света тебя просила?
— Ну да… — Костик шмыгнул носом. — Она сказала, что вы богатые, ничего не заметите. А мне на машину не хватало…
— А ключи? — голос Галины дрожал от напряжения. — Откуда у вас ключи?
— У мамы были. Ещё когда вы делали ремонт, она взяла дубликат, «на всякий случай», как она говорила.
В комнате повисло молчание. Тяжёлое, давящее. Как будто воздух стал плотнее.
— Я сам поговорю с ней, — наконец сказал Виктор, и в его голосе прозвучала уверенность, какой Галина давно не слышала. — Сегодня же.
Вечером того же дня на пороге их квартиры появилась Светлана — растрёпанная, с покрасневшими глазами, полная негодования.
— Галка, ты довольна? — начала она с порога. — Мальчишка чуть в тюрьму не попал! Теперь вся семья будет обо всём этом знать!
— Довольна? — Галина даже не стала открывать дверь полностью. — Ты обворовала меня, а теперь виновата я?
— Подумаешь, взяли немного! — Светлана попыталась протиснуться внутрь. — Вы же богатые, вам не жалко! Мы же семья!
— Шестьдесят тысяч — это «немного»? — Галина чувствовала, как внутри растёт волна ярости. — А украшения? Памятные вещи? Мамино кольцо?
— Семья — она общая! — не сдавалась Светлана. — Разве в семье не делятся?
— Семья не ворует, — твёрдо ответила Галина. — И не лжёт. А ты даже сейчас продолжаешь врать. Никакого возврата ты не планировала, правда?
В этот момент в коридоре появился Виктор.
— Света, — сказал он устало, но твёрдо, — верни то, что осталось. Где деньги? Где цепочка?
Светлана поникла под его взглядом. Медленно, нехотя, она достала из сумочки золотую цепочку.
— Вот… цепочка. А деньги… мы их потратили.
— То есть, — Галина сквозь зубы проговорила, — ты взяла мои деньги, чтобы купить сыну машину, а потом решила, что можешь просто так забыть об этом?
— Откуда я возьму такие деньги? — взвыла Светлана. — У меня нет такой суммы!
— Тогда будешь возвращать частями, — заявила Галина. — По пять тысяч в месяц. Это моё последнее слово. Иначе дело пойдёт дальше.
— Какие части?! Ты с ума сошла?! — Светлана снова повысила голос. — Витя, скажи ей! Это же твоя сестра! Твоя кровная родня!
— Моя жена тоже часть семьи, — ответил Виктор, и впервые за много лет его голос звучал твёрдо и уверенно. — И да, вы будете возвращать деньги. По-другому я не приму.
Светлана разрыдала, но никто не спешил её утешать — ни муж, ни сестра.
— И ещё одно, — Галина почувствовала, как в ней просыпается новое чувство — решимость. — Верни ключи. Все. И больше без приглашения не входи в мой дом. Никогда.
— Что?! — Светлана задохнулась от возмущения. — Ты так со мной разговариваешь?! Со старшей сестрой моего мужа?!
— Не только я, — спокойно сказал Виктор. — Я тоже требую. Ключи, Света. Сейчас же.
Дрожащей рукой она вытащила связку, отцепила ключ от них и бросила на тумбочку.
— Вы оба пожалеете об этом! — выкрикнула она и выбежала на лестницу.
Дверь закрылась.
Галина и Виктор стояли друг напротив друга, словно после долгой битвы. Она разрыдала — не от горя, а от облегчения, от осознания, что смогла наконец сказать «нет», что защитила себя и свои ценности.
— Я впервые в жизни смогла ей противостоять, — всхлипывала она. — Все эти годы…
Виктор обнял её, крепко прижал к себе.
— Прости, что раньше сомневался в тебе. Прости, что позволял им так с тобой обращаться.
Прошёл месяц.
Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял Костя. Он был бледен, смотрел в пол, мял в руках конверт.
— Тётя Галь… я принёс первые деньги. Первый платёж.
Он протянул конверт. Галина взяла его, но не пригласила племянника войти.
— Спасибо, Костя. В следующий раз можешь просто перевести на карту.
Парень поднял на неё виноватые глаза.
— Я правда не хотел. Мама сказала, что у вас всё равно много всего. Что вы не заметите…
— Деньги не берутся из воздуха, Костя, — ответила Галина. — Я работаю, коплю. А мои украшения — это память. Память, которую нельзя купить ни за какие деньги.
— Я понимаю… теперь понимаю, — он опустил глаза. — Можно мне когда-нибудь прийти к вам в гости?
Галина помедлила, затем кивнула.
— Когда-нибудь. Только заранее договоримся.
Через полгода Галина сидела на кухне, перебирая восстановленные украшения. Деньги Светлана и Костя возвращали исправно, молча. Семейные встречи теперь проходили по новым правилам — в ресторанах, с предварительной договорённостью. Никто больше не врывался к ним домой без спроса, не трогал их вещи, не позволял себе лишнего.
Виктор вошёл на кухню, поцеловал жену в макушку.
— Знаешь, — задумчиво сказала она, — я никогда не думала, что в пятьдесят восемь начну новую жизнь.
— Какую? — улыбнулся он.
— Свою собственную. Где меня уважают, где я могу сказать «нет», где моё слово имеет значение.
— Ты всегда была сильной, — сказал Виктор, присаживаясь рядом. — Просто теперь все это увидели.
Галина улыбнулась, аккуратно защёлкнула крышку шкатулки и положила её на место. Теперь она точно знала: ценности нужно беречь. И речь шла не только о золоте.