Мой сын отвернулся от меня ради богатой мачехи. Спустя четыре года он стоял на пороге, его гордая осанка исчезла.
— Мама… пожалуйста. Мне нужна твоя помощь, — прошептал он сквозь слезы.
Я всегда верила, что любви достаточно. Что если я отдам сыну всего себя—время, силы, жертвы—он это увидит и оценит. Я ошибалась. Любовь не сверкает, как деньги, и в конце концов, ее оказалось недостаточно, чтобы удержать его.
Меня зовут Алиса, и это моя история.
Мне было 42, когда сын ушел от меня. Но я чувствовала себя намного старше.
Жизнь никогда не была легкой, но я и не ждала этого. Мой бывший муж, Олег, бросил нас, когда сыну, Даниилу, было всего два года. Он появлялся время от времени, обещая быть хорошим отцом, но всегда исчезал снова. Я быстро поняла, что если мой сын хочет стабильности, обеспечивать ее буду только я.
Я работала на износ. Официанткой, уборщицей, грузчицей—кем угодно, лишь бы не оставить сына без крыши над головой и еды. У меня когда-то были мечты—учеба, карьера,—но они растворились под тяжестью счетов и забот. Я не могла себе позволить ни дня отдыха, но через всю эту борьбу я несла свою безграничную любовь к сыну.
Но, к сожалению, любовь—это не то, что можно подержать в руках.
— Почему у всех моих друзей вещи лучше, чем у меня? — грубо спрашивал Даниил. — Почему я один с древним телефоном и одеждой из дешевых магазинов?
Я пыталась объяснить, что в первую очередь идут аренда, еда, свет. Но для него это не имело значения. Он видел лишь то, чего у него не было.
— Мне все равно на счета, мама! — выкрикнул он однажды. — Ты знаешь, каково это—быть посмешищем? Быть единственным, кто не может поехать на школьную экскурсию? Носить одни и те же три рубашки целый год?
Я протянула к нему руки, покрасневшие от чистящих средств.
— Даня, солнышко, пойми, я делаю все, что могу…
— Но этого недостаточно! — его голос дрожал от злости. — Я не просил рождаться в бедности! Я не просил быть твоим сыном!
Эти слова ударили меня, как нож в сердце, но я сдержала слезы.
— Мы не бедные, Даня. У нас есть друг друга, и это важнее…
— Перестань это повторять! — он со злостью ударил кулаком в стену. — Любовь ничего не оплачивает! Она не помогает мне, когда надо мной издеваются в школе!
А потом появилась она—новая жена моего бывшего мужа. Людмила вошла в нашу жизнь, как ураган в шелке и бриллиантах. Она была из тех женщин, которые никогда не знали, что такое долги и счета.
— О, Даниил! Я так много о тебе слышала! — захлопала она ресницами, обнимая его, а ее золотые браслеты звенели при каждом движении.
А потом пошли подарки—новый iPhone, ноутбук, кроссовки за бешеные деньги. Когда Олег предложил Даниилу переехать к ним, Людмила добавила последние штрихи.
— Ты заслуживаешь лучшего, милый. У тебя будет большая комната, лучшая школа, собственная машина. Подумай о будущем!
Я знала, что она покупает его. Но я не ожидала, что он так легко продастся.
— Ты мне НИЧЕГО не дала! — закричал он. — Я устал быть самым бедным везде! Я ухожу к папе и Людмиле, и ты не можешь меня остановить!
Я умоляла его. Напомнила, как не отходила от него три дня, когда он болел воспалением легких. Как ложилась спать голодной, чтобы у него была полноценная порция еды.
— Пожалуйста, Даня. Разве ты не помнишь? Я держала тебя за руку всю ночь, когда ты был в больнице…
— Это была твоя обязанность как матери! — холодно ответил он. — Ты не получаешь награду за то, что просто делаешь свою работу.
Я с трудом перевела дыхание.
— Ты правда так думаешь? Что любить тебя—это просто… долг?
— Я думаю, что папа и Людмила дают мне шанс на нормальную жизнь. А что даешь мне ты, кроме вечной борьбы?
— Значит, ты променял меня на карманные деньги?
Он поколебался, но затем сжал челюсть.
— Они дают мне будущее, мама. А ты даешь мне только это.
Через минуту подъехал мерседес Людмилы, и мой сын ушел.
Четыре года—ни звонка, ни сообщения.
А потом, однажды вечером, раздался стук.
Я открыла дверь—и застыла.
Передо мной стоял Даниил. Его плечи сгорбились, лицо осунулось, а дорогая одежда висела, будто не по размеру.
— Мама, — прошептал он. — Пожалуйста… мне нужна твоя помощь.
Я не могла пошевелиться.
— Четыре года, Даня. Четыре года, и ты вспомнил, где я живу?
Его губы задрожали.
— Мама, я… я болен. У меня отказали почки. Мне нужен донор. Папа… он отказался. А Людмила… она выгнала меня. Мне больше некуда идти.
Сердце мое сжалось.
— Олег не согласился?
Слезы наполнили его глаза.
— Сказал, что слишком стар, что риски велики. А Людмила сказала, что я стал обузой. Что моя болезнь… неудобна.
Я смотрела на этого разбитого мальчика, который когда-то отказался от меня, и чувствовала одновременно ярость и любовь.
— Значит, я тебе не нужна была, пока ты не решил использовать меня как запасную деталь?
Он рухнул на колени, всхлипывая.
— Я знаю, что не заслуживаю тебя. Но я прошу… умоляю. Ты сдашь тест?
Я могла бы захлопнуть дверь. Но не смогла. Потому что он все еще был моим сыном.
— Заходи, — тихо сказала я.
Тест подтвердил—я подошла как донор. Операция прошла успешно.
Однажды вечером он посмотрел на меня и прошептал:
— Мама… если бы я мог все вернуть назад, я бы это сделал. Но я не могу. Единственное, что я могу—доказать тебе, что больше не повторю своей ошибки.
Я внимательно посмотрела на него—мальчика, который променял меня на богатство и понял, что деньги не могут купить любовь.
— Посмотрим, Даня, — ответила я, сжав его руку. — Посмотрим.