Беременность. Говорят, это один из самых прекрасных периодов в жизни женщины — время волнения, надежды и чуда новых начинаний. Но чтобы это было правдой, женщине нужен партнер, который любит и поддерживает её.
Мне не повезло.
Мой муж, Арни, изменился в тот момент, когда я забеременела. Всё начиналось с мелочей — едва заметных колких замечаний, маленьких жестов равнодушия. Затем всё переросло. Он насмехался над моей внешностью, игнорировал мою боль и обращался со мной так, будто я — ничто. И когда я думала, что хуже уже не станет, он ушёл от меня к другой женщине, думая, что победил.
Но то, чего Арни не знал, так это то, что у меня был свой собственный план. И когда настало время, он даже не ожидал того.
До моей беременности наш брак был крепким. Арни был любящим, ласковым, он всегда заставлял меня чувствовать себя самой ценной женщиной на свете. Когда мы узнали, что ждём ребёнка, он был вне себя от радости. Он держал в руках положительный тест на беременность, улыбаясь от уха до уха.
— Мы станем родителями! — воскликнул он, притягивая меня к себе. — Я не могу дождаться!
Но как только моё тело начало меняться, он тоже изменился.
Сначала это были просто мелкие замечания.
— Ты хотя бы могла бы одеваться получше, а не разгуливать весь день в пижаме, — пробормотал он однажды утром, еле взглянув на меня.
Не считая того, что я провела всю ночь, борясь с утренней тошнотой, и с трудом могла удержать даже глоток воды.
Потом последовали жалобы.
— В этом доме бардак, — ворчал он однажды вечером, снимая обувь и драматически вздыхая.
Я глубоко проглотила слёзы.
— Арни, у меня болит спина. Я едва могу стоять без головокружения. Я уберусь, как только почувствую себя лучше.
Но ему было всё равно.
Его слова становились всё резче, а терпение — короче. Он начал приходить домой поздно, всё время прилипая к телефону и переписываясь с кем-то. Когда я спросила, он лишь фыркнул:
— Просто на работе.
Но я не была глупой.
Однажды ночью, находясь на восьмом месяце беременности, я уловила запах женственного парфюма на его одежде. Моё сердце забилось быстрее, когда я столкнула его.
— Где ты был? — спросила я, голос дрожал.
Арни даже не взглянул на меня. Он бросил ключи на стол, снял куртку и ответил:
— Не твоё дело.
Слезы выступили на моих глазах.
— Я же твоя жена. Я ношу твоего ребёнка. Конечно, это моё дело.
Его глаза затемнились, когда он сделал шаг вперёд.
— Знаешь что, Джессика? Ты совсем утратила форму, — сказал он с презрительной усмешкой. — Всё, что ты делаешь — сидишь в спортивных штанах. Ты больше не стараешься. Моя сестра была беременна, а она всё равно заботилась о себе. Она готовила, убиралась и никогда не игнорировала своего мужа в постели.
Его слова ударили меня, как пощёчина. Дыхание перехватило у меня горло.
— Беременность не бывает одинаковой для всех, Арни. Я и не думала, что будет так тяжело, но я делаю это для нас. Для неё.
Арни фыркнул.
— Хватит искать оправдания. Ты просто ленива.
И с этими словами он схватил свою куртку и вышел, хлопнув дверью.
Я осталась стоять, крепко держась за стол, чувствуя, как мой мир рушится.
В ту ночь он так и не вернулся домой. Прошли часы. А затем, прямо перед рассветом, мой телефон зазвонил.
Сообщение от его матери:
— Он здесь. Ему нужно пространство.
Пространство? От чего? От меня? От нашей нерожденной дочери?
Я стиснула челюсть. Ладно. Пусть имеет своё пространство. Но я больше не собиралась быть его обувью для вытирания ног.
В последующие недели всё только ухудшалось. Его слова становились всё жестче, а его отсутствие — всё продолжительнее. Однажды вечером я расплакалась и рассказала всё своей лучшей подруге. Она внимательно слушала, а её лицо темнело с каждой моей фразой.
— Джессика, тебе нужно уйти от него.
Я покачала головой.
— Не могу. Я беременна. У меня нет работы, денег, мне некуда идти.
— У тебя есть люди, которые о тебе заботятся. Ты не одна, — решительно сказала она. — И ты не заслуживаешь этого.
Я хотела ей поверить. Но страх одолевал меня.
И вот, однажды вечером всё изменилось.
Арни принимал душ. Его телефон, который он никогда не отпускал из рук, внезапно засветился уведомлением. Мои руки задрожали, когда я взяла его и разблокировала.
Это оказалось приложение для знакомств.
Десятки сообщений. Женщины, с которыми он флировал, встречался, спал.
Мой желудок сжался. Я прижала живот, как бы оберегая своего будущего ребёнка от боли, но в этот момент разум прояснился.
Я должна была уйти от него. Но нужен был план.
Через несколько недель Арни вошёл в дверь с другой женщиной.
— Кто это? — спросила я, голос дрожал.
Он усмехнулся и обнял её за талию.
— Это Стейси. Моя девушка.
Я почувствовала, как будто меня ударили в живот.
— ЧТО?! — ахнула я, еле сдерживая дыхание.
Он бросил на стол папку.
— Я ухожу от тебя. Вот документы о разводе.
Мое тело оцепенело.
— А что будет с нашим ребёнком?
Арни пожала плечами.
— Я не хочу ни тебя, ни твоего ребёнка.
Слезы навернулись в моих глазах.
— Как ты можешь быть таким жестоким?
Он фыркнул:
— Джессика, посмотри на себя. В тебе больше нет ничего привлекательного. А Стейси, наоборот, молода, красива и — самое главное — она никогда не говорит мне “нет”.
Мои руки сжались в кулаки.
— Ты монстр!
Он лишь рассмеялся.
Так я и подписала документы.
И ушла.
Прошли месяцы. Я родила нашу дочь, Райли, в тот же день, когда развод был оформлен. Казалось, что одна жизнь закончилась, а другая только начинается.
С помощью моей матери я исцелилась. Я стала сильнее. Я восстановила себя.
А потом, однажды днем, Стейси появилась у моей двери.
Она вздохнула, перемещая вес.
— Всё кончено. Твой план сработал.
Я улыбнулась.
— Наконец-то.
Арни подписал всё на меня — наш дом, счета, всё.
Он был так поглощён своей новой любовной жизнью, что так и не прочитал мелкий шрифт. И теперь всё оказалось моим.
А затем, однажды вечером, я услышала крики снаружи.
— Стейси! Вернись ко мне! У меня больше ничего нет! — кричал Арни отчаянно.
Я вышла на крыльцо, скрестив руки.
— Не ожидала такого, да? — усмехнулась я. — Я тебя обманула, Арни. Ты попался на мою ловушку.
Его лицо покраснело от ярости.
— Ты ведьма! Ты устроила ловушку!
Я пожала плечами.
— Твой собственный эгоизм сам тебя подставил. Я лишь дала тебе возможность выкопать себе могилу.
Его ярость смягчилась до чего-то жалкого.
— Вернись ко мне. Я изменюсь.
Я даже не замедлилась.
— Нет.
— Никогда больше ты не найдёшь никого!
Я усмехнулась.
— Мне никого не нужно. В отличие от тебя, у меня есть нечто настоящее — моя дочь.
Я развернулась, заперла дверь и больше никогда не оборачивалась.
Потому что лучшая месть — это, наконец, быть свободной.