Мы потеряли связь после того, как он ушел в армию, но я был рад снова с ним встретиться.
Я взял с собой свою 5-летнюю дочь, Елизавету.
Церемония была прекрасной.
А потом настал тот самый момент.
Невеста вошла в зал, её лицо было скрыто под нежной белой вуалью. Тихий вздох пробежал по рядам гостей, когда Стефан приподнял её.
Я перестал дышать.
Мир перевернулся.
Слёзы жгли мои щеки, ещё до того, как я осознал, что плачу.
Моя дочь, сидевшая рядом, увидела моё лицо и прошептала:
— Папа, почему ты плачешь?
Я не мог говорить. Не мог пошевелиться. А потом невеста увидела меня и широко раскрыла глаза.
Потому что женщина, стоявшая передо мной — та, что выходила замуж за моего лучшего друга, — была Наталья.
Живая.
Невозможно.
Я вцепился в скамью, моё тело дрожало. Мой разум кричал, что этого не может быть. Что она погибла в той автокатастрофе. Что я похоронил её. Что я горевал по ней пять лет.
И всё же вот она. Смотрит на меня своими голубыми глазами, которые я помнил до мельчайших деталей.
Шёпот пронёсся по церкви, священник запнулся, переводя взгляд с меня на невесту и обратно. Стефан повернулся к ней, на его лице читалась растерянность.
— Анна? Что происходит?
Анна.
Так было написано в свадебном приглашении.
Наталья… нет, Анна… смотрела на меня, её лицо стало бледным. А потом она сказала то, что разбило меня вновь.
— Я… я не знаю, кто он.
Эти слова пронзили меня, как лезвие.
Елизавета дёрнула меня за рукав, её тонкий голосок пробился сквозь туман в моей голове.
— Папа, почему эта тётя похожа на маму?
Я не мог ответить.
Стефан посмотрел на нас обоих, его замешательство только росло.
— Даниил, что всё это значит? Ты знаешь мою невесту?
Я встал на дрожащие ноги, мой голос сорвался:
— Это не Анна. Это моя жена, Наталья. Женщина, которую я похоронил пять лет назад.
В церкви раздался громкий вздох.
Лицо Стефана потемнело. Он повернулся к ней.
— Анна? О чём он говорит?
Она быстро замотала головой, её руки дрожали.
— Я… я не знаю его. Честное слово!
Но её глаза — те глаза, что я знал лучше собственного отражения, — выдавали её. Там был страх. Узнавание. И нечто большее.
Воспоминание.
Я сделал шаг вперёд.
— Наталья, скажи мне правду. Пожалуйста.
Слёзы наполнили её глаза, и она отступила назад.
— Я… я не знаю тебя.
Что-то сломалось внутри меня. Пять лет горя, боли и пустоты превратились в невыносимую тяжесть.
И вдруг пожилой мужчина из первого ряда поднялся, его лицо было полно вины.
— Довольно. Они заслуживают правды. Оба.
Стефан нахмурился.
— Папа, что ты…
Отец Стефана тяжело вздохнул.
— Её звали Наталья. Но пять лет назад она попала в страшную аварию. Она потеряла память. Врачи сказали нам, что, скорее всего, она никогда её не восстановит. Она поступила в нашу больницу под чужим именем, и когда никто не пришёл за ней, мы… мы дали ей новую жизнь. Новое имя.
Я не мог поверить своим ушам.
— Вы знали? Вы знали, что она моя жена?
Отец Стефана опустил взгляд.
— Сначала мы не знали. Мы видели лишь женщину без прошлого. Но со временем она стала частью нашей семьи.
Стефан отшатнулся от «Анны», его лицо исказилось от боли.
— Ты никогда мне не говорил? Ты позволил мне влюбиться в неё, не сказав правды?
Анна — Наталья — дрожала.
— Я… я не знала. Всегда чувствовала, что чего-то не хватает. Что есть часть меня, до которой я не могу дотянуться. И теперь… теперь я знаю, почему.
Она повернулась ко мне, её голос был едва слышен:
— Даниил…
То, как она произнесла моё имя — с одновременно знакомым и чужим оттенком, — разорвало меня.
А затем она посмотрела вниз.
На Елизавету.
Елизавету, которая всё это время молча смотрела на свою мать, широко распахнутыми, невинными глазами.
— Мама? — прошептала она.
Наталья ахнула, закрыв рот руками. По её щекам покатились слёзы, и что-то в ней, словно пазл, встало на свои места.
А потом она рухнула на колени, рыдая.
— Боже мой. Елизавета.
Я опустился рядом с ними, пока Елизавета неуверенно тянулась к ней. Наталья сжала её руку, её тело сотрясалось от всхлипов.
— Я помню тебя. Я помню… всё.
Стефан застыл, его мир рушился у него на глазах.
Свадьба была забыта.
Осталась лишь женщина, вспоминающая свою жизнь.
Маленькая девочка, прикасающаяся к матери, которую считала потерянной навсегда.
И я, пытающийся дышать в этом невозможном моменте.
Спустя, казалось, целую вечность, Наталья повернулась к Стефану, слёзы текли по её щекам.
— Прости меня. Я не знала.
Стефан провёл рукой по лицу, его голос был тяжёлым от эмоций.
— Я тоже.
Больше нечего было сказать.
Свадьба закончилась. Гости ушли в гробовой тишине.
Наталья вернулась домой со мной.
Не как жена. Пока нет.
Но как мать, пытающаяся вспомнить свою дочь. Как женщина, заново открывающая своё прошлое.
Это было нелегко.
Воспоминания не вернулись сразу.
Некоторые были потеряны навсегда.
Но со временем мы восстановили то, что было украдено у нас.
И хотя наша любовь была прервана, она никогда не была разрушена.
Год спустя мы стояли вместе снова — на этот раз с уверенностью.
С любовью.
С Елизаветой между нами, держащей нас за руки, когда мы клялись больше никогда не терять друг друга.
Жизнь может забрать у нас самое дорогое.
Но иногда… она возвращает это обратно.