— Привет, Лен! Ну когда ты к нам приедешь? — голос Светки, жены Андрея, звучал слишком бодро для раннего субботнего утра.
Я лежала в кровати, пытаясь проснуться, и потянулась за телефоном.
— Через неделю собиралась. А что случилось?
— Ничего особенного, — раздалось шуршание в трубке — похоже, она прикрыла микрофон ладонью. — Мы тут с ребятами на твоей даче отдохнуть решили. Ты не против?
Я резко села. Что значит «решили»? И как они вообще там оказались?
— Светка, я вас не приглашала. Ключи никому не давала.
— Ой, ну ты чего? Мы же родные! — засмеялась она. — Андрюха сказал, что запасной ключ под камнем у крыльца. Мы недельку побудем и свалим. Дети просто в восторге!
Сердце сжалось. Дача досталась мне от бабушки три года назад. Это было моё убежище, особенно сейчас, когда Максим уехал на вахту в тайгу.
Два месяца без связи — такой у них договор. Ни спутниковых телефонов, ни интернета.
— Светка, это моя дача. Вы не имели права…
— Ладно, мне пора, дети завтракать хотят. Приезжай через недельку — освободим! — и она отключилась.
Я смотрела на экран телефона, уже погасший. Перезвонила — длинные гудки. Второй раз — сброс после первого сигнала. Сообщение в мессенджере — прочитано, но ответа нет.
Весь день я металась из угла в угол. Ехать прямо сейчас? Но завтра важнейшая презентация на работе — над которой работала полгода. Отменить — значит потерять шанс на повышение. Да и Светка с Андреем… они такие, что лучше не связываться.
Помню, как они нагрянули на новоселье без предупреждения — с тремя детьми и собакой. Собака обделала ковер, дети обои в спальне разрисовали, а Светка только хихикала: «Ну вы чего, детям же весело!»
Решила подождать неделю. Всё-таки что они могут натворить за семь дней? Покупаются в реке, пожарят шашлык. Главное — чтобы дом не спалили.
Неделя тянулась невыносимо долго. Презентация прошла успешно — даже намекнули на премию, но радости не было. Каждый вечер набирала Светкин номер — телефон выключен. Писала Андрею — игнор.
В пятницу вечером начала собираться. Утро — и в путь. Четыре часа на электричке, потом автобус до посёлка.
Ехала и думала о бабушкином саду. Две яблони у забора — Белый налив и Антоновка. Посажены в год моего рождения. «Будешь расти — и они будут расти», говорила бабушка.
От остановки до дачи — пятнадцать минут пешком. Шла и чувствую — что-то не так. Обычно уже отсюда видны верхушки деревьев над забором. А теперь — ничего.
Ускорила шаг. Завернула за угол — и замерла.
Калитка распахнута. Во дворе — черные пятна от костров прямо на газоне. Мангал стоит посреди клумбы с пионами — точнее, того, что от них осталось: вытоптанная земля и сломанные стебли.
Но это были мелочи. Я смотрела туда, где должны были быть яблони. Теперь там торчали два аккуратных пня. Свежие. Опилки ещё не успели потемнеть.
— Ой, Ленка приехала! — Светка вышла из дома с бокалом вина. За ней выбежали дети с мороженым. — Рановато ты, мы ещё не собрались.
Я стояла, смотрела на пни. В горле ком, глаза налились слезами. Тридцать лет эти деревья росли. Тридцать лет.
— Что вы сделали? — мой голос дрогнул.
— А, это? — Светка равнодушно махнула рукой. — Мы срубили твои яблони. Они мешали отдыхать, а тебя всё равно не было.
— Мешали?.. — повторила я, не веря своим ушам.
— Ну да. Сухие, старые, тень бросали. Мы хотели место под бассейн освободить.
— Под бассейн ?! — я чуть не задохнулась. — Вы срубили бабушкины деревья ради надувного бассейна?
— Ну не специально, — она сделала глоток. — Просто они реально мешали. И вообще, яблоки с них кислые. Мы в магазине нормальные купим.
Из дома вышел Андрей с бутылкой в руках.
— Лена, ты почему такая бледная? Всё нормально. Деревья старые были, всё равно бы скоро пали. Мы тебе участок расчистили — почти одолжение сделали.
— Осмотрительно ?! — я сжала зубы. — Вы вломились в мой дом, уничтожили мои деревья, разгромили участок, и это услуга?
— Ну не разгромили, — фыркнула Светка. — Просто немного отдохнули. Ты ведь здесь почти не бываешь. Трава была по колено, когда мы приехали.
— Не ваше дело, бываю я здесь или нет! Это моя собственность!
— Ой, да расслабься, — махнул рукой Андрей. — Мы же семья. Почему ты так себя ведёшь? Максим бы не капризничал.
Эти слова добили меня окончательно. Максим любил эти яблони не меньше, чем я. Каждую осень мы собирали урожай, варили варенье, сушили яблоки. А теперь…
— Собирайтесь, — тихо сказала я. — Сейчас же.
— Это ещё почему? — возмутилась Светка. — Мы планировали остаться до воскресенья…
— Собирайтесь. Или я вызываю полицию, — твёрдо сказала я. — У меня есть фотографии участка до вашего приезда. И свидетели подтвердят, что я вас не приглашала.
— Ты серьёзно? — Андрей нахмурился. — Из-за каких-то деревьев готова родню в милицию сдать?
— Это были не просто деревья. Но вам этого не понять.
Светка фыркнула:
— Ну и дура. Пойдем, Андрюша. Нечего нам здесь делать. Жадина она, из-за пары старых пней такой скандал устроила.
Они собирались два часа. Делали это нарочно медленно, громко возмущались, хлопали дверьми. Дети капризничали, просили ещё раз искупаться. Светка театрально искала их вещи по всем комнатам, будто специально оставляла повсюду следы своего присутствия.
Я стояла у пней и вспоминала: как бабушка училась со мной прививать черенки, как мы с Максимом ночевали под этими деревьями в палатке в первое лето после свадьбы. Как он обещал построить домик на дереве для наших детей.
— Зря ты так, — подошёл Андрей с последним чемоданом. — Максим узнает — точно не одобрит. Он же знает, что мы люди простые, без выдумок. Ну срубили деревья — подумаешь! Новые посадишь.
— Новые зацветут через тридцать лет, — ответила я, не оборачиваясь. — К тому времени меня может уже и не быть.
— Опять драматизируешь, — он закурил. — Как вернётся Максим, расскажем ему, как ты нас выгнала. Посмотрим, что он скажет.
Я обернулась и посмотрела прямо в глаза:
— Расскажите. Обязательно расскажите, как вломились в чужой дом. Как уничтожили деревья, которые его жена получила в наследство от любимой бабушки. Как превратили участок в помойку. Расскажите всё.
Андрей отвёл взгляд.
— Ключи, — протянула я руку.
— Какие ключи?
— От дачи. Все копии.
— У нас их нет…
— Андрей, мне не до игр. Ключи или полиция.
Он недовольно покопался в кармане и протянул связку. Я сразу узнала бабушкин брелок — маленькую деревянную яблоньку. Сердце сжалось.
Светка с детьми уже сидела в машине, высунувшись из окна с видом обиженной святой.
— Ещё одно условие, — сказала я, когда Андрей потянул на себя водительскую дверь. — Передайте всей родне: больше никто из вас не переступит порог этого дома. Никогда.
— Это ты сейчас так говоришь…
— Это я сейчас так решила. И передумывать не стану.
Машина скрылась за поворотом, оставив облако пыли. Я вернулась к пням, села рядом, провела ладонью по свежему срезу — годовые кольца, каждое — часть истории, оборванной бензопилой.
Достала телефон, открыла чат с Максимом. Он не прочитает это ещё полтора месяца, но мне нужно было выговориться:
«Макс, они срубили наши яблони. Те самые, помнишь? Я выгнала их и запретила появляться. Знаю, ты не любишь конфликты, но я больше не могу. Не хочу терпеть. Эти деревья значили для меня больше, чем вся эта родня вместе взятая. Прости, если расстроишься. Но я сделала правильно. Люблю тебя.»
Отправила. Встала, стряхнула землю с джинсов, зашла в сарай и нашла лопату. Вернулась к пням.
Рядом с каждым выкопала глубокую яму. Завтра поеду в питомник, куплю два саженца — Белый налив и Антоновку.
Не дождусь, когда они вырастут. Хотя, возможно, я этого и не увижу. Но кто-то другой соберёт с них яблоки. И вспомнит, что здесь раньше росли другие деревья. И что есть вещи, которые нельзя прощать.
Токсичным людям — нельзя открывать двери. Даже если они родня. Особенно если они родня.
Вечером я сидела на крыльце с чашкой чая. Без яблонь участок казался голым, пустым. Но впервые за много лет я чувствовала свободу.
Не нужно больше оправдываться, почему не хочется видеть Светку с Андреем. Не нужно терпеть их хамство ради призрачного «мир в семье». Не нужно улыбаться, когда хочется плакать или кричать.
Телефон завибрировал — сообщение от свекрови:
«Лена, что ты наделала?! Андрей сказал, ты их выгнала! Как ты могла? Мы же одна семья!»
Я прочитала, усмехнулась и заблокировала номер. Потом подумала немного и заблокировала ещё пятерых «родственников».
Бабушка была права, когда говорила:
«Ленка, запомни — кто не ценит твоё, тот не достоин и твоего времени».
Жаль, понадобилось два срубленных дерева, чтобы я это наконец поняла. Но лучше поздно, чем никогда.
Завтра начнётся новая жизнь. С двух маленьких саженцев и одного большого слова — «нет» всем, кто считает мою доброту слабостью.