Ника в последнее время была не похожа на себя. В отношениях с мужем наметились серьёзные трещины, и женщина не знала, как быть в этой мучительной ситуации. Всё началось с мелочей — как это обычно и бывает.
После работы Толя стал замечать её с ядовитыми комментариями. Его шутки были полны злости, каждое слово ранило сильнее, чем удар. С каждым днём поведение мужчины ухудшалось. Даже в отпуске он не давал ей передышки.
— Выглядишь как старуха! — говорил он, не отрываясь от телефона. — У других парней жены как жёны, а у меня какая-то сморщенная курага!
Действительно, Ника выглядела старше своих лет. Работа у неё была тяжёлой и непростой — она оставляла след на лице. Но особенно больно было слышать такие слова от собственного мужа. Она работала ради семьи, зарабатывая вдвое больше его, так что ему не имелось причин жаловаться.
Толя же распоряжался своими деньгами как хотел, ни с кем не советуясь: — Куда хочу, туда и трачу! Детей нет, чтобы откладывать!
Ника терпела и это. В целом на жизнь хватало. Они не были официально зарегистрированы в браке, но жили как супруги и даже не торопились со свадьбой. Однако мама Толи давно называла Нику невесткой, и та считала её свекровью.
Свекровь попалась назойливой и недовольной жизнью. Она постоянно вмешивалась в дела молодых, и большинство придирок доставались Нике.
Пара жила в частном доме. Хотя они находились в городе, за домом нужен был постоянный уход. Часто Ника просила мужа помочь:
— Я просто не успеваю — на работе с утра до ночи!
— А мне-то что? — отвечал Толя. — Это твой дом, ты здесь хозяйка, а я тут при чём?
И действительно: зимой дом стоял в сугробах, пока Ника сама не принималась за лопату. Летом зарастал травой чуть ли не под самые окна. Приходилось нанимать людей, чтобы привести всё в порядок, а потом после работы самой заканчивать начатое.
А Толик тем временем валялся на диване и лишь изредка выходил проверить, как продвигается работа.
Женщина многое прощала, но последним straw стало то, что она увидела, вернувшись домой после тяжёлого рабочего дня. Устала настолько, что еле ноги волочила, ещё и заглянула в магазин по пути. Теперь ладонь ныла от тяжёлой сумки.
Она надеялась, что Толя встретит её — даже звонила, но он не отвечал. Вздыхая и утирая пот, Ника услышала музыку, доносившуюся со двора.
Оставив пакет у забора, она поспешила в дом, где гремела весёлая дискотека. Внутри росла обида и злость — сегодня она решила высказать всё, что накопилось.
А в доме царила настоящая вечеринка! По комнате разносилась громкая музыка, стёкла дрожали. На столе — закуски и готовая еда, которую Ника приготовила заранее, чтобы не возиться вечером. А Толя, не обращая внимания на жену, танцевал с какой-то женщиной, явно перебравшей алкоголя и одетой довольно вызывающе.
Не говоря ни слова, Ника прошла через комнату и выключила музыку.
Толя медленно перевёл затуманенный взгляд: — Ты чего творишь? — спросил он с запинкой, покачиваясь.
— Это я тебя хотела спросить! Что происходит? Кто эта женщина?
Его партнёрша продолжала двигаться в своём ритме, будто ничего не происходило.
— Ну и что такого? — фыркнул Толя. — Старую одноклассницу встретил, вот отметили. Или я не могу расслабиться в своём доме?
— Если ты помнишь, ты сам говорил, что это мой дом и к нему ты никакого отношения не имеешь. Так что сейчас же уберись, проводи свою гостью, и тогда поговорим!
— Не буду! — попытался встать прямо Толя, но его качнуло.
Ника уже испытывала к нему отвращение. Он давно перестал быть для неё мужчиной. Да и помощи от него никакой, только обуза. Жить с ним только из страха одиночества? Нет уж!
Решительно взяв женщину под локоть, Ника вывела её за калитку: — Вам пора!
Затем вернулась в дом: — Тебя выводить или сам уйдёшь?
Мужчина пожал плечами, схватил со стола салат и бутылку и, покачиваясь, направился к выходу.
— Поживёшь без меня, позвонишь, истеричка! — бросил он напоследок.
— Ой-ой-ой! — причитала мама Толи, держась за голову. — Голова раскалывается!
— Мама, не кричи! Ника меня прогнала. Ей не понравилось, что я её не встретил, — соврал сын, зная, что мать примет его сторону.
— И с чего это встречать-то? — удивилась женщина.
— Да кто её знает! Вечно ко мне придирается: то не так, то эдак! Замучила уже! Может, я тоже устаю на работе? Думаешь, мне легко? И почему я должен помогать в чужом доме?
— Правильно! — поддержала сына мама. — Пусть сначала оформит дом, долю выделит, тогда пусть просит! А то, гляди, какая важная! Чтобы я её встречала! Сама здоровая, должна справляться!
— Вот и я ей говорил! А она обиделась!
— Пусть себе обижается! Ты не поддавайся! Нечего ей уступать! Замуж хочет — будет терпеть! Не девочка уже, чтобы нос задирать!
— Ну и что мне теперь делать? — спросил Толя, понуро опустив голову.
— Потерпи, сынок! — наставляла мать. — Приползёт сама, как миленькая, звать будет обратно! Поживёт недельку в одиночестве — сразу поймёт, что натворила! А ты не поддавайся — как только вернётся, требуй прописку. Иначе без тебя останется!
Так учла женщина сына, давая советы, как управлять Никой. А тот внимательно слушал, кивая в такт словам.
— Ты прав, мама! Не буду я терпеть её капризы! Кто она такая, чтобы мной командовать? Я же не раб какой-то, а взрослый мужик! Сам себе хозяин!
Следуя указаниям матери, Толя действительно решил действовать. Он не появлялся дома, не звонил Нику, выждал ровно неделю.
Правда, и у матери жилось несладко. Она тоже постоянно цеплялась к нему: то одно сделай, то другое. Когда он попробовал возразить, женщина напомнила ему старые добрые методы воспитания — хорошенько врезала хворостиной по спине:
— Ты тут не у жены, а дома, у матери! Не будешь работать — обеда лишишься!
Чётко и без лишних слов. Спорить с ней даже не пытайся.
Наконец, едва выдержав эти семь дней, Толик собрался домой: — Поеду, мама! Посмотрю, как она там без меня. Должна уже на коленях ползать и умолять вернуться!
— Иди, иди! Только не сдавайся! Говори чётко — вернёшься только на своих условиях!
Он выходил из дома с видом победителя. Всё, мол, сейчас покажу ей, кто тут главный! Подбородок гордо задран, спина прямая, шаг уверен — вроде даже чуть вразвалочку.
Подходит к калитке, заходит во двор… и замирает.
Что-то не так.
Оглядывается: двор аккуратный, трава подстрижена ровно, как по линейке, окна сверкают, клумбы подравнены, дорожки чистые, без намёка на заросли.
И не только это бросалось в глаза — всё вокруг стало каким-то живым, красочным, ухоженным.
Даже калитка новая — не та, старая, скрипучая, а добротная и надёжная.
Толя достал ключ, но понял, что тот больше не подходит. Постоял немного, потом решительно направился к двери и постучал.
Шаги внутри замерли, затем дверь открылась.
Но это была не та Ника. Не та, что ходила хмурая, с тёмными кругами под глазами. Перед ним стояла женщина, свежая, улыбающаяся, с блеском в глазах.
— Я думал, ты здесь одна переживаешь, страдаешь… А ты… Да хоть бы позвонила мне!
— А зачем? — мягко улыбнулась Ника и игриво наклонила голову набок.
— Как «зачем»? Муж неделю не появляется, а тебе хоть бы что?
— У меня нет мужа, — спокойно ответила она.
— Откуда он возьмётся? — рассмеялась Ника. — Был один такой «приходящий», да неудачный. О таком и вспоминать не стоит!
Толя побагровел: — Это ты обо мне?! Сейчас получишь по лицу и заговоришь по-другому! Раньше надо было тебя воспитывать! Только жалел раньше!
Он сделал шаг вперёд, но Ника даже не шелохнулась.
Из-за двери вышел высокий мужчина, положил руку ей на плечо и твёрдо сказал: — Эй, мужик, уходи. И лучше — мирно.
— Это ещё кто? Любовник завёлся? Хорошо, если прогонишь его, я прощу тебя и вернусь! Даже обещаю не бить! — важно заявил Толя, чувствуя себя щедрым и великодушным.
А дальше произошло нечто странное. То ли гравитация нарушилась, то ли время дало сбой — вот он только что стоял, а теперь уже бежит. И бежит так, будто за ним черти гонятся! А сзади кто-то помогает ему развивать скорость.
Ника стояла на крыльце и смеялась до слёз, глядя, как её старший брат выгоняет бывшего сожителя с двора. Тот буквально летел к калитке, а брат подталкивал его парой метких пинков.
Как только Толик оказался за порогом, брат захлопнул калитку и вернулся к сестре:
— Никулечка, только не вздумай принимать этого дурака обратно! Честно, не понимаю, как ты его вообще терпела!
Ника глубоко вздохнула: — Я дура, вот и терпела. Всё думала — авось изменится.
— Таких не меняют, их в шею! Если что нужна помощь по хозяйству — звони мне, приеду, помогу. А этому пусть станет понятно, что сюда соваться больше не стоит.
— А если не поймёт?
— Значит, объясню ещё раз, — брат подмигнул и вместе с сестрой вошёл в дом.
А там уже веселились гости, наблюдавшие всю эту сцену через окно.
— Ну что, именинница, за тебя!
— За имянницу! — раздалось в ответ, и зазвенели бокалы.
Ника улыбнулась. Как же хорошо иметь такого старшего брата — заботливого, сильного и всегда рядом!