Сумерки медленно сгущались над бескрайней равниной, окрашивая небо в багряные и золотистые оттенки заката. По пустынной трассе, извивающейся, как змея, между полями и редкими рощами, неспешно двигался автомобиль. За рулём сидел Виктор — мужчина с густой седой щетиной, пронзительными серыми глазами и лицом, на котором за сорок лет жизни отразились и радости, и потери. Он возвращался из соседнего города, где провёл целый день на деловых встречах, и теперь, уставший, но с лёгким чувством выполненного долга, наслаждался тишиной и дорогой.
Внезапно в зеркале заднего вида он заметил силуэт девушки. Она шла по обочине, медленно, будто каждое движение давалось с усилием. Её одежда была помята, волосы растрепаны, а по щеке стекала тонкая полоска засохшей крови. Виктор нахмурился. Он не был человеком, склонным к поспешным поступкам, но и не мог пройти мимо чужой беды. За свою долгую жизнь он ни разу не оставил кого-то в беде — ни в детстве, когда спасал тонущего мальчишку из реки, ни в зрелости, когда помогал соседке с детьми, пока та лежала в больнице. Человечность для него была не просто словом — это был закон, по которому он жил.
Он плавно затормозил, открыл пассажирскую дверь и выглянул наружу.
— Вам нужна помощь? — спросил он твёрдо, но с теплотой в голосе.
Девушка остановилась, настороженно оглядываясь. В её глазах читался страх, усталость и что-то ещё — глубокая, почти животная боль. Она смотрела на него несколько секунд, словно оценивая, можно ли довериться этому незнакомцу. Потом кивнула.
— Что с вами случилось? — спросил Виктор, открывая дверь пошире.
— Неважно, — прошептала она, опуская глаза.
— Хорошо, — кивнул он. — Тогда хотя бы скажите, куда вас отвезти? И как вас зовут?
— Анастасия, — ответила она тихо, почти шёпотом.
Виктор внимательно посмотрел на неё. На её пальцах, на виске, на шее — везде были следы крови. Он вздрогнул.
— Боже мой! Да у вас голова разбита! — воскликнул он. — Давайте я немедленно отвезу вас в больницу!
— Нет, нет, не надо, — замотала головой Настя. — У меня нет ни паспорта, ни полиса. И… я не хочу, чтобы меня там видели.
— Но вам нужно оказать первую помощь! — настаивал он. — В нашем городке работает замечательный врач — моя старая знакомая. Она не будет задавать лишних вопросов. Просто обработает раны, проверит, всё ли в порядке. Вы не можете ходить с такой травмой!
Девушка снова посмотрела на него — на этот раз с искрой надежды в глазах.
— Вы уверены, что она… не расскажет?
— Клянусь, — сказал Виктор. — Марина — человек слова. Она не из тех, кто болтает. Просто окажет помощь. Вы ей доверьтесь.
— Хорошо, — прошептала Настя. — Тогда… хорошо.
— Кстати, меня зовут Виктор, — представился он, запуская двигатель. — А через десять минут мы будем у больницы.
— Очень приятно, — слабо улыбнулась она.
Пока машина неслась по узкой дороге, Виктор бросал на неё осторожные взгляды. Он чувствовал — за этой хрупкой девушкой стоит трагедия. Но не настаивал. Только мягко спросил:
— Может, всё-таки расскажете, что произошло? Если смогу — помогу.
— Нет, — покачала она головой. — Это… не ваше дело. Всё пройдёт.
Через несколько минут они подъехали к старому, но ухоженному зданию городской больницы. Виктор помог Насте выйти, поддерживая её за локоть, и вместе они прошли в терапевтическое отделение. Сквозь стеклянные двери навстречу им вышла женщина в белом халате — стройная, с гладко зачёсанными каштановыми волосами, с умными глазами и спокойной, но пронзительной улыбкой. Это была Марина.
— Здравствуй, — сказала она, слегка смущённо. — Какими судьбами?
— Привет, Марина, — ответил Виктор, чувствуя, как сердце сжалось. — Я привёз девушку. Подобрал её на трассе. Думаю, ей нужна помощь.
— Что случилось? — сразу перешла она в деловой тон.
— Не знаю. Но она ранена. Кажется, сильный ушиб головы. Я думаю, обойдётся без госпитализации, но осмотреть её нужно срочно.
— Конечно, — кивнула Марина. — Пройдёмте, — обратилась она к Насте, мягко приглашая её следовать за собой.
Анастасия обернулась к Виктору, и в её глазах читалась благодарность.
— Спасибо вам, — сказала она. — Отсюда я уже сама. Выздоравливайте, Виктор. Вы очень добрый человек.
— Берегите себя, Настя, — ответил он. — Был рад помочь.
Марина проводила девушку в кабинет, но перед тем как закрыть дверь, задержалась.
— А я была рада тебя увидеть, Витя, — сказала она тихо. — Как ты?
— Да… нормально, Мариш, — ответил он, чувствуя, как в горле перехватывает. — Потихоньку живём.
— А Саша? Как он?
— Всё в порядке. Вечно в разъездах, в командировках. Как всегда.
— Передай ему привет, если увидишься, — попросила она.
Виктор поднял руку, чтобы коснуться её плеча — жест, который он повторял в мечтах тысячи раз. Но в последний момент рука дрогнула, и он опустил её. Развернулся и быстро вышел, будто боясь, что, задержись он ещё на секунду — разрыдается.
Потому что Марина была не просто знакомой. Она была его первой любовью. Его болью. Его вечной мечтой. Та, ради которой он когда-то покинул родной город, убежав от ссоры, от гордости, от несказанного «останься». Он уехал, думая, что вернётся через год. Но прошло три года. А когда он вернулся — она была замужем. За его лучшим другом. За Сашей. И у них был сын — Никита.
Виктор пытался забыть её. Пытался в объятиях других женщин, в работе, в путешествиях. Но ничто не помогало. Он остался один. Не женился. Не завёл семьи. Только работа, одиночество и тихая боль в груди, как напоминание о том, что было и больше не вернётся.
А Марина? Она тоже не забыла. Но её любовь, когда-то бушевавшая, как ураган, теперь тлела тихим, ровным огоньком где-то глубоко внутри. Она была женой, матерью, врачом. Но в её глазах иногда вспыхивала тоска — тоска по тому, что могло быть.
Они жили в соседних городах. Иногда сталкивались — в магазине, на рынке, на улице. Но всегда молча. Только кивок. Только взгляд, полный невысказанных слов.
А сегодня… сегодня он сказал ей «привет». Впервые за годы.
В кабинете Марина осмотрела Настю, записала показания, вызвала медсестру.
— Отведите её на рентген, — сказала она Кате, передавая лист с записями. — Потом вернётесь.
Когда дверь закрылась, зазвонил телефон. Это был Саша.
— Да, дорогой, — ответила Марина.
— Я в аварии, — сказал он. — Врезался в дерево. Машина разбита, но я цел. Ничего серьёзного.
Она молчала. Потом спросила:
— А девушка с тобой? Что с ней?
— Какая девушка? — удивился он.
— Та, что была с тобой в машине. Та, что идёт по трассе с разбитой головой?
Тишина.
— Марина… я не знаю, о чём ты.
— Я знаю всё, Саша, — сказала она спокойно. — Она у меня. В моём кабинете. Она беременна от тебя.
Телефон выпал из её руки.
Тем временем Виктор стоял у плиты, готовя себе простой ужин. Хлеб, сыр, варёное яйцо — холостяцкая еда. Внезапно раздался звонок в дверь.
Он удивлённо посмотрел на часы — уже девять вечера. Кто бы это мог быть?
Открыл — и замер.
На пороге стояла Марина. Без пальто, с мокрыми от слёз глазами, с трясущимися губами.
— Ты? — выдохнул он.
— Мне больше некуда идти, — прошептала она. — Я не могу вернуться домой.
— А Саша? А Никита?
— Никита у бабушки. А Саша… Его больше нет. Он выбрал её. Бросил меня. После аварии приехал, чтобы забрать её… и увидел меня.
Виктор впустил её, усадил, налил чай. Когда она закончила рассказ, он сжал кулаки.
— Значит, он с ней. И она от него беременна. — Он покачал головой. — Если бы ты видела, как они смотрели друг на друга в твоём кабинете… Это был не просто шок. Это был конец.
Марина заплакала. Виктор обнял её. Крепко. Так, как мечтал обнимать десятки лет.
— Я так ждал тебя, — прошептал он. — Так долго.
— Витя… мы потеряли столько времени, — всхлипнула она.
Прошло два года.
Марина и Виктор поженились. Они переехали в областной центр, где Виктор купил просторную квартиру с видом на реку. Впервые за долгие годы Марина почувствовала себя по-настоящему счастливой. А Никита — её сын — впервые почувствовал, что у него есть отец. Настоящий. Тот, кто водит его на рыбалку, учит ловить щуку, хвалит за успехи в школе, ходит с ним на футбол.
Он не просто заменил Сашу. Он стал им.
Однажды в больнице, где раньше работала Марина, появился Александр. С вялыми цветами в руках, с опустошённым взглядом. Он спросил у регистратуры:
— Где Марина Сергеевна? Я слышал, она здесь работает.
— Марина Сергеевна в декрете, — улыбнулась медсестра. — И вообще, она с мужем и сыном уехала на море. У них теперь своя жизнь.
Саша постоял у окна. Положил цветы на подоконник. Вышел.
Телефон в кармане вибрировал. Это была Настя. Он не стал отвечать.
Он смотрел на небо, на пустую улицу, на прошлое, которое ушло навсегда. И впервые за долгое время почувствовал — он один. По-настоящему один.
А где-то далеко, у моря, Марина смеялась, держа за руку сына и мужа.
И счастье, потерянное когда-то, наконец вернулось.