Светлана сидела за кухонным столом, нервно постукивая пальцами. Перед ней лежали банковские выписки и калькулятор — грустные напоминания о том, что от её зарплаты осталась лишь дыра после исчезновения пятнадцати тысяч рублей.
Она уже знала, кто стоит за этим, и даже могла предположить причину. Но мысль о предстоящем разговоре с мужем Юрием вызывала у неё внутреннюю дрожь.
Юрий вернулся домой поздно вечером, когда солнце давно скрылось за горизонтом. Его шаги в прихожей звучали тяжело и неуверенно, будто он заранее готовился к сложному объяснению.
— Привет, — произнёс он, стараясь казаться спокойным.
— Здравствуй, — холодно ответила Светлана. — Надеюсь, ты понимаешь, о чём я хочу поговорить? Или нужно объяснять?
Юрий вздохнул и опустился на стул рядом с женой. Он знал, что врать бесполезно.
— Да, я отдал эти деньги маме, — признался он, опустив голову.
— Что?! — вскрикнула Светлана, вскакивая с места. — Ты серьёзно? Мы же это уже обсуждали!
— Света, послушай…
— Нет, это ты послушай! — перебила она. — Твоя мама сама влезла в эту историю. Она взрослая женщина, пусть сама решает свои проблемы. Почему мы должны расплачиваться за её ошибки?
Юрий молча смотрел в пол, его брови нахмурились. В квартире повисла тягостная тишина.
— Она позвонила сегодня утром, плакала, говорила, что совсем без денег осталась. У ребёнка проблемы со здоровьем, лекарства дорогие… — попытался оправдаться он.
— Конечно! — фыркнула Светлана. — И ты снова повёлся на её слёзы. Когда ты, наконец, поймёшь, что она просто манипулирует тобой?
Невестка была категорически против помощи свекрови не просто так. Год назад жизнь семьи перевернулась, когда 43-летняя Лариса Анатольевна, мать Юрия, влюбилась в 37-летнего мужчину.
Сначала Юрий радовался, что мать нашла счастье. Однако выяснилось, что её избранник — заключённый. И всё бы ничего, но спустя время Лариса забеременела и решила рожать, несмотря на протесты сына.
— Ваня сказал, что выйдет из тюрьмы, и мы заживём счастливо! — уверяла она.
Никакие уговоры не помогли. Лариса вышла замуж за Ивана прямо в тюрьме, а через восемь месяцев родила дочь. Благодаря этому её «тюремный ухажёр» получил условно-досрочное освобождение. Однако, выйдя на свободу, он сразу заявил, что не собирается ни с кем строить семью, особенно с «сорокалетней тёткой».
Лариса осталась одна с ребёнком на руках. Помощи ждать было неоткуда, кроме сына. Государственные выплаты были мизерными, а декретных она не получала, так как за полгода до беременности уволилась «в поисках себя».
— Ты старший брат, ты обязан нам помогать! — заявила она Юрию после выписки из роддома.
Тот, жалея мать, начал ей помогать деньгами. Но когда Светлана узнала об этом, в доме разразился скандал.
— Конечно, ты можешь поддерживать свою мать! Но делай это на свои деньги, а не из наших общих сбережений!
— Хорошо, — коротко ответил Юрий. Светлана решила, что он понял её доводы.
Однако, придя домой, она заглянула в копилку и обнаружила пропажу ещё пятнадцати тысяч рублей.
Светлана сразу догадалась, кто взял деньги — больше некому. Теперь, когда муж стоял перед ней, тяжело вздыхая, она едва сдерживала эмоции.
— Может, всё-таки спокойно поговорим? — предложил Юрий.
— О чём говорить?! У нас были планы на эти деньги! Ремонт кухни, помнишь? А теперь что? Откладываем снова, потому что ты решил спасти свою мать? Да ещё такую сумму? — голос Светланы дрожал от возмущения.
Юрий молчал, осознавая свою вину. Он понимал, что поступил несправедливо, но как мог проигнорировать слёзы матери?
— Ладно, — сказала Светлана, садясь обратно за стол. — Давай попробуем разобраться. Но учти: больше такого не повторится. Иначе… я просто не знаю, что будет.
Последующие дни прошли в напряжённой тишине. Светлана старалась сохранять спокойствие, но чувство обиды не отпускало её. Каждый вечер она возвращалась мыслями к их разговору, снова и снова анализируя слова Юрия.
Однажды, когда муж вернулся с работы, Светлана решила окончательно высказать всё, что накипело:
— Лариса Анатольевна действительно действует безответственно. Но почему я должна терпеть последствия её решений? Я не могу понять, как до тебя это донести! Ты постоянно защищаешь свою мать и забываешь, что у нас своя семья. Мы сами должны решать, как распоряжаться нашими деньгами. Если хочешь помогать ей, делай это из своих личных средств. Из тех, что остаются после всех расходов… если они вообще остаются. Почему я должна страдать из-за её ошибок? Она сама выбрала рожать ребёнка в 43 года от заключённого! Пусть берёт ответственность за свои решения! Я понимаю, что твоя мама для тебя важна, но как же мы? У нас есть свои планы, мечты. И я не хочу, чтобы наши деньги уходили на решение её проблем! Эти деньги — наше будущее. Понимаешь? Больше не смей трогать их!
Юрий долго смотрел в пол, обдумывая её слова, прежде чем ответить.
— Да, я понимаю, — наконец произнёс он. — Прости, что так вышло. Больше такого не повторится.
Светлана почувствовала облегчение. Возможно, этот разговор станет переломным моментом.
Прошло несколько недель. Она заметила, что Юрий стал реже общаться с матерью. Теперь его звонки ей были короткими, и он явно избегал разговоров о финансах.
Однажды вечером, вернувшись домой, он подошёл к жене:
— Света, я поговорил с мамой. Объяснил, что больше не смогу помогать ей так, как раньше. Сказал, что у нас своя жизнь и свои расходы.
Светлана удивлённо посмотрела на него.
— И как она отреагировала?
— Сначала обиделась, конечно, — признался Юрий. — Но потом поняла, что другого выхода нет. Теперь она ищет работу, чтобы обеспечивать ребёнка сама.
— А что с малышкой? Куда она её денет?
— В ясли. Соне скоро исполнится два месяца, уже можно оформлять, — объяснил Юрий.
Светлана улыбнулась. Это был первый серьёзный шаг в отношениях Юрия с матерью.
Теперь их семья могла жить спокойнее, не опасаясь постоянных финансовых запросов.
Ремонт кухни, хоть и занял немного больше времени, чем планировалось, всё-таки состоялся.
Лариса Анатольевна, несмотря на трудности, нашла работу и начала постепенно справляться со своими финансовыми проблемами.
Юрий больше не чувствовал себя обязанным решать все её проблемы, а Светлана перестала бояться за семейный бюджет.
Иногда сын всё же давал матери небольшую сумму, но только с согласия жены.