Белый потолок медленно начал обретать чёткость. Ольга моргнула раз, другой, пытаясь разогнать туман перед глазами. Где она находится? Что случилось? Последнее воспоминание — пронзительный визг тормозов, ослепляющий свет фар и ноющая боль в правом боку.
Больница. Конечно же, она в больнице.
Попытка пошевелиться вызвала резкую боль. Тело казалось тяжёлым, словно налитым свинцом, а голова гудела, как после долгой бессонной ночи. Ольга попробовала поднять руку, но та едва слушалась. Краем глаза она заметила капельницу и монитор, отсчитывающий удары сердца. Тихое попискивание прибора нарушало тишину палаты.
Палата была небольшой, но светлой. Солнечные лучи пробивались сквозь полупрозрачные шторы. Утро или вечер? Ольга не могла понять, сколько времени прошло.
Попытка заговорить не удалась — горло пересохло, а из губ вырвался лишь слабый хрип. Она снова закрыла глаза, стараясь собраться с силами.
Сколько она уже здесь? День? Неделя? После аварии время словно потеряло свой смысл.
Внезапно за дверью послышались шаги и приглушённые голоса. Ольга инстинктивно замерла. Один из голосов она узнала сразу — это был Сергей, её муж. Второй, судя по всему, принадлежал врачу.
— Как её состояние? — голос Сергея звучал устало, с хрипотцой.
— Состояние стабильное, но пока рано делать конкретные выводы, — ответил врач. — Травма головы серьёзная, возможны осложнения. Однако организм борется, что является хорошим знаком.
— Но она придёт в себя? — в голосе мужа чувствовалось напряжение.
— Я хочу быть с вами честен, Сергей Анатольевич. Шансы есть, и они довольно высокие. Но готовьтесь к тому, что восстановление займёт немало времени.
Последовала пауза. Ольга услышала, как Сергей глубоко вздохнул.
— Я могу зайти к ней?
— Да, конечно. Только ненадолго, ей необходим покой.
Дверь в палату открылась. Ольга инстинктивно закрыла глаза, притворяясь спящей. Она сама не понимала, почему так сделала. Возможно, ей нужно было время осмыслить происходящее? Или она просто испугалась?
Послышались шаги, затем скрип стула рядом с кроватью. Лёгкое прикосновение к её руке.
— Оля… — голос Сергея дрогнул. — Я здесь, слышишь?
Ольга оставалась неподвижной, хотя внутри всё сжалось от желания ответить, открыть глаза, сказать, что всё будет хорошо. Но что-то её останавливало.
— Оль, я знаю, ты меня сейчас не слышишь, но… — он запнулся, подбирая слова. — Врачи говорят, ты поправишься. Просто нужно время.
Она слышала, как он провёл ладонями по лицу. Мысленно представила его сгорбленную фигуру с тёмными кругами под глазами от бессонных ночей. Именно так он всегда выглядел, когда был измотан.
— Знаешь, за последние два дня я много передумал, — продолжил он тише. — Когда мне позвонили из больницы, я словно оказался в кошмаре. Так глупо… Мы ведь поругались перед твоим уходом, помнишь? Из-за какой-то ерунды. Я даже не помню, из-за чего.
Ольга вспомнила. Они опять поссорились из-за его матери — уже в сотый раз. Именно поэтому она решила уехать к подруге на выходные — чтобы немного передохнуть от бесконечных упрёков.
— Всю дорогу до больницы я думал только о том, что мог тебя потерять вот так, после глупой ссоры, — его голос звучал надломленно, совсем непривычно. — И только здесь понял, какой же я идиот.
Он замолчал, и в тишине Ольга слышала его неровное дыхание. Было странно слушать такие откровения, притворяясь спящей.
— Знаешь, я никогда не делился с тобой тем, что на самом деле чувствую, — неожиданно произнёс Сергей. — Наверное, это моя главная слабость. Отец всегда учил меня, что мужчина должен быть сдержанным. И я был таким. Даже с тобой.
Ольга внутренне вздрогнула. За пятнадцать лет брака Сергей действительно редко говорил о своих истинных переживаниях. Он был надёжным и заботливым, но всегда держал эмоциональную дистанцию.
— А ведь ты — самое лучшее, что случилось в моей жизни, — его голос стал почти шёпотом. — Каждое утро я просыпаюсь и благодарю судьбу за то, что ты рядом. За твоё терпение. За твой смех. Даже когда ты злишься на меня, ты невероятно красива.
Ольга почувствовала, как ком подступил к горлу. Такие слова от мужа она слышала впервые.
— Я знаю, что часто бываю невыносим, — продолжил он с горечью. — Особенно в последнее время. Работа, кредиты, мама… всё это я вымещал на тебе. Но ты терпела. Почему, Оля? Почему ты терпела такого глупца?
В его голосе звучали слёзы, и Ольге пришлось собрать все силы, чтобы не открыть глаза. Она никогда не видела Сергея плачущим. Даже на похоронах отца он оставался спокойным.
— Я так виноват перед тобой, — сказал он, крепче сжимая её руку. — Обещаю, когда ты вернёшься домой, всё изменится. Я стану другим.
В коридоре послышались шаги. Сергей выпрямился и прочистил горло.
— Сергей Анатольевич, — в палату заглянула медсестра. — Врач напоминает, что визит нужно сократить.
— Да, конечно, — ответил он сдавленным голосом. — Ещё минуту, пожалуйста.
Когда дверь закрылась, Сергей снова склонился к Ольге.
— Я буду приходить каждый день, — пообещал он. — Только вернись ко мне, хорошо? — он осторожно погладил её по волосам. — Я люблю тебя. Больше всего на свете.
Он поднялся, и Ольга услышала его удаляющиеся шаги. Когда дверь закрылась, она наконец открыла глаза, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
Через три дня Ольга официально пришла в сознание. Врачи назвали её восстановление «поразительно быстрым», хотя предстоял ещё долгий период реабилитации.
Сергей, как и обещал, приходил каждый день. Приносил цветы, фрукты, читал ей книги. Ольга ни словом не обмолвилась о том, что слышала его исповедь в первый день. Это осталось их тайной, известной только ей.
Однажды, когда Сергей помогал ей выполнять упражнения для восстановления движений, Ольга решилась заговорить о том, что тревожило её все эти дни.
— Серёж, — начала она неуверенно. — Я хочу кое-что спросить.
— Конечно, — он присел на край кровати, внимательно глядя ей в глаза.
— Ты счастлив со мной? — вопрос прозвучал даже для неё самой неожиданно.
Сергей удивлённо приподнял брови, а затем стал серьёзным.
— Почему ты спрашиваешь?
— Просто ответь, — попросила Ольга. — Честно.
Он взял её руку в свою, разглядывая их переплетённые пальцы.
— Знаешь, в детстве я представлял счастье как нечто яркое и громкое. Фейерверки, праздники, постоянный восторг, — начал он задумчиво. — А потом встретил тебя и понял, что настоящее счастье — это когда вечером возвращаешься домой, а там ты. Когда среди ночи слышишь твоё дыхание рядом. Когда мы просто молча пьём чай на кухне, и этого достаточно.
Он поднял взгляд на неё.
— Да, Оля. Я счастлив с тобой. И всегда был. Даже когда вёл себя как идиот.
— Почему же ты никогда мне этого не говорил? — тихо спросила она.
Сергей вздохнул.
— Наверное, мне казалось, что ты и так всё знаешь. Что это очевидно, — он невесело усмехнулся. — Глупо, правда?
— Очень, — согласилась Ольга, но в её глазах не было упрёка, только тепло. — Знаешь, иногда нам нужно слышать очевидные вещи. Особенно от тех, кого любим.
— Я запомню, — кивнул Сергей. После паузы добавил: — А ты? Ты счастлива со мной?
Ольга на мгновение задумалась. Не потому, что сомневалась, а потому что хотела подобрать правильные слова.
— Даже когда мы ссоримся, даже когда я злюсь на тебя так, что готова кричать… всё равно не могу представить свою жизнь без тебя, — она мягко улыбнулась. — Так что да, я счастлива. Но нам ещё есть над чем работать, правда?
— Правда, — согласился он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в лоб. — И я готов.
Через месяц Ольгу выписали домой. Реабилитация продолжалась, но врачи были довольны её прогрессом. Сергей взял отпуск, чтобы ухаживать за женой. Он готовил еду, помогал с упражнениями и устраивал вечера настольных игр, когда она чувствовала себя лучше.
Однажды вечером, сидя на балконе и наблюдая за закатом, Ольга решилась на признание.
— Серёж, мне нужно кое-что тебе сказать.
— Звучит серьёзно, — он повернулся к ней, и в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Помнишь тот день, когда я официально очнулась?
— Конечно. Это был лучший день в моей жизни.
— Это был не первый раз, когда я пришла в себя, — Ольга сделала глубокий вдох. — Я очнулась на несколько дней раньше. В тот день, когда ты впервые пришёл в палату.
Сергей удивлённо смотрел на неё.
— Я всё слышала, — тихо добавила она. — Каждое слово, которое ты говорил, думая, что я без сознания.
Его лицо изменилось: на нём отразились смущение и что-то ещё — облегчение?
— Почему ты не сказала раньше? — спросил он, помолчав.
— Не знаю, — честно ответила Ольга. — Возможно, боялась, что ты снова замкнёшься. Что это был момент слабости, и ты потом пожалеешь о том, что сказал.
Сергей покачал головой.
— Нет, Оля. Это был момент полной ясности, — он взял её руки в свои. — Я действительно так чувствую. И мне жаль, что потребовалась авария, чтобы я наконец высказал это вслух.
— Лучше поздно, чем никогда, — улыбнулась Ольга.
— Знаешь, что самое странное? — задумчиво произнёс Сергей. — Когда я говорил с тобой тогда, в больнице, мне казалось, что ты слышишь. Какое-то внутреннее чувство подсказывало. Словно я наконец-то общался не только с тобой, но и с самим собой. Честно.
— Может, иногда нам всем нужно притвориться, что мы спим, чтобы услышать правду? — задумчиво произнесла Ольга.
— Или просто говорить правду, глядя друг другу в глаза, — Сергей притянул её к себе. — Обещаю, больше никаких недомолвок.
Солнце скрылось за горизонтом, окрашивая небо в тёплые тона. Они сидели, прижавшись друг к другу, наслаждаясь уютной тишиной. Впереди их ждала работа — над отношениями, над собой. Но теперь они оба знали, что движутся в правильном направлении.
Иногда нужно увидеть себя со стороны, чтобы понять самые простые истины. Иногда дорога к пониманию оказывается долгой и болезненной. Но когда находишь силы пройти этот путь, получаешь нечто большее, чем просто слова.