Тишину ночи, густую и бархатную, как чернила, разорвал в клочья яростный, неумолимый звонок. Он впивался в сознание, как заноза, резкий и требовательный. Сердце Алисы, прежде мирно посапывавшей в объятиях сна, сжалось в ледяной комок и застучало где-то в горле, отчаянно и гулко. Она инстинктивно рванулась к телефону на тумбочке, но экран был темным и безмолвным. Звонок бился о входную дверь, настойчивый и злой.
Полуночный март за окном был черным и пустынным. Часы с циферблатом, подаренные бабушкой, показывали без пяти минут два. Максим уехал в командировку всего сутки назад, и его половина кровати еще хранила призрачное тепло. Открывать дверь в такую глушь ночи? Мысль была абсурдной и пугающей. Алиса закуталась в одеяло с головой, превратившись в испуганный комочек, наивно веря, что тонкая ткань может стать щитом от непрошеного гостя извне.
Но звонок не умолкал. Он трезвонил с безумной частотой, без пауз, без передышки. А потом его сменил тяжелый, глухой стук — не кулаком, а чем-то твердым, будто в дверь ломились плечом или каблуком. В груди все похолодело. Нужно было что-то делать. Рука сама потянулась к тяжелой лампе на прикроватной тумбе — причудливому сувениру в виде яйца дракона, покрытому шершавой, искусственно состаренной бронзой. Макс подарил его на Новый год, шутя, что это талисман, хранящий сны. Теперь же он стал оружием. Жалким, нелепым, но единственным в ее распоряжении.
На цыпочках, замирая на скрипящей половице, Алиса выскользнула в коридор. Сердце колотилось так, что отдавалось в висках оглушительным гулом. Что она сделает с этой лампой? Бросит? Ударит? Сама мысль вызывала тошнотворную дрожь в коленях.
— Открой! — донесся из-за двери голос. Женский. Сдавленный и нетерпеливый. — Давай же быстрее, мне в туалет до зарезу нужно!
Это прозвучало так нелепо, что на миг ослабило тиски страха. Криминальные элементы, как правило, не используют такой предлог для вторжения. Разум лихорадочно заработал: проситься в туалет в чужую квартиру на четвертом этаже? Это же бред! Нет, нужно сделать вид, что дома никого нет. Она уже сделала шаг назад, решив не искушать судьбу и не подходить к глазку, как тот же голос, теперь с нотками капризной обиды, протянул:
— Максим, ну что ты, все еще дуешься на меня? Открывай, я замерзла!
И тут ледяная волна накрыла Алису с головой. Квартира… она могла быть не «первой попавшейся». Она была его квартирой. К Максиму она переехала всего месяц назад, ослепленная вспышкой страсти, ошалевшая от его напора и уверенности. Ее подруга, практичная и скептичная Вика, качала головой: «Ты с ума сошла? Вы же почти не знаете друг друга!». А она, уткнувшись носом в его грудь, пахнущую дорогим парфюмом, отвечала с надменной гордостью: «Он клянется мне в вечной любви! Мы — родственные души! Ты просто не понимаешь!».
Кажется, Вика понимала все гораздо лучше. Поставив драконье яйцо на пол, Алиса с повинной головой повернула ключ в замке.
В квартиру ввалилась, едва не падая, миниатюрная девушка с роскошными, цвета воронова крыла, волосами. От нее пахло дорогим коньяком и вечерними ветрами. Несмотря на явное опьянение, она выглядела поразительно ухоженно — элегантное пальто, идеальный маникюр.
Сбросив на коврик изящные ботильоны на шпильке, девушка, покачиваясь, побрела в сторону туалета, явно прекрасно ориентируясь в планировке. Из-за двери пулей выскочил Кузя — юный британец дымчатого окраса, которого они с Максом подобрали на промозглой улице пару недель назад. Кот недоуменно мяукнул и юркнул под диван, свернувшись там в испуганный пушистый комок. Алиса застыла в коридоре, парализованная нелепостью происходящего. Вскоре послышался шум воды, и гостья выплыла из санузла.
— А ты кто такая? — заплетающимся, сиплым от алкоголя голосом спросила она, с трудом фокусируя на Алисе взгляд. — И что ты тут делаешь?
— У меня к вам абсолютно тот же вопрос, — попыталась парировать Алиса, желая звучать твердо и достойно, но ее собственный голос в ночной тишине прозвучал тонко и жалко.
— Я Света, — выдохнула девушка, пытаясь откинуть непослушную прядь волос с лица. — Тебя что, Максимка уже привез? Ну и кобелина! Я ж не всерьез с ним поругалась, а он уже новых кошечек к себе тащит. Ладно, делай что хочешь, а я спать.
Сомнений не оставалось: гостья знала эту квартиру как свои пять пальцев. Света безошибочно проследовала в спальню и, не снимая платья, плюхнулась в постель, еще хранившую тепло и форму тела Алисы. Пока та стояла на пороге, размышляя, вызывать ли полицию или просто вылить на нее ведро воды, раздался низкий, совершенно неженский храп.
«Это дурной сон», — промелькнуло в голове. Она представила, как будет рассказывать об этом Вике, и та захохочет своим заразительным, немного циничным смехом. Возвращаться в общежитие? Теперь это казалось единственным разумным выходом. Стало ясно как день: Максим солгал. Солгал нагло и бессовестно, когда клялся, что его прошлое осталось в прошлом. Поссорился со своей Светой и решил таким дешевым способом ей отомстить, закрутив роман с наивной Алисой. Никакой вечной любви. Вика была права.
Со слезами горечи и злости Алиса набрала его номер. «Абонент временно недоступен». Все понятно. Наверняка и эта Света ему названивала, не дозвонилась и пошла штурмовать квартиру. Ну, он еще услышит от нее все, что она о нем думает!
Схватив спортивную сумку, она стала скидывать в нее свои вещи — все, что успела вспомнить в приступе ярости. Одежду, косметику, любимую книгу. Посадила в переноску перепуганного Кузю и набрала номер Вики. Та, как и ожидалось, еще не спала.
— Приезжай, конечно. Только, чур, не реви. Я же тебя предупреждала, — сухо бросила она в трубку.
Вика встретила ее на пороге своей комнаты в общежитии, вооруженная кружкой крепчайшего черного кофе и потрепанной книгой «Женщины, которые любят слишком сильно». К рассвету они сочинили гневное, разоблачающее сообщение для Максима, отправили его и… заблокировали его номер. Алиса была слишком зла для слез и слишком измотана, чтобы думать. Она провалилась в тяжелый, беспокойный сон, обняв мурлыкающего Кузю, кого Вика приняла без особого энтузиазма.
Глубоко в душе теплилась наивная надежда: вот-вот он появится, будет стучать в дверь, и все объяснит. Окажется, что Света — его не в меру эксцентричная кузина из Хабаровска. Или его бывшая, страдающая от неразделенной любви и состоящая на учете у психиатра, откуда она и сбежала в ту роковую ночь.
Часть ее ожиданий сбылась. Он действительно подкараулил ее у общежития на следующий день, и его лицо было искажено гневом.
— Ты вообще в своем уме? Что это за детские истерики? Я спал, телефон сел, я не мог ответить! Хоть бы выслушала, а не несла околесицу!
К тому моменту острая обида уже немного притупилась, уступив место тоске и сомнениям. Алиса была готова к диалогу. Главное — чтобы он все объяснил про Свету.
— Да она просто перепутала квартиру! — выпалил он, смотря куда-то поверх ее головы. — Была пьяная в стельку, ошиблась этажом.
Будь он хоть немного изобретательнее в своем вранье, будь это хоть полуправда, возможно, все сложилось бы иначе. Но эта наглая, топорная ложь обожгла ее, как удар хлыста.
— И ты ничего умнее придумать не мог? — выдохнула она с ледяным презрением.
— Я говорю правду!
— Ну тогда ты просто идиот!
Она резко развернулась, гордо вскинула подбородок и пошла прочь, ожидая, что он побежит за ней, будет умолять, доказывать. Но он лишь остался стоять на месте. Лишь крикнул ей вслед:
— Кота верни!
— Вот еще! — парировала она, не оборачиваясь, и ускорила шаг.
Вики в комнате не было. Алиса опустилась на кровать, выпустила Кузю и прижала его к себе.
— Ты тоже по нему скучаешь, да? — прошептала она.
Кот и правда в последние дни был каким-то вялым, апатичным, отказывался от своего любимого лакомства и лишь жалобно мяукал, глядя в пустоту.
Когда вернулась Вика, ее первый вопрос поверг Алису в ступор:
— А где мой носок?
— Какой еще носок?
— Капроновый. Ажурный, в сеточку. Твой Кузя с ним носился, как угорелый.
— Да не нужен он ему! — вспыхнула Алиса. — Тебе просто кота не нравится, вот ты и ищешь повод!
Вика молча ткнула ей под нос второй носок, который теперь больше походил на комок пыли, шерсти и оборванных ниток. Пришлось признать: да, Кузя явно имел к нему отношение. И тут же ее пронзила холодная, липкая догадка.
— А вдруг… он его съел?
Следующие три часа они перерыли всю комнату. Из-под кровати, из-под шкафа были извлечены на свет Божий десятки резинок для волос, несколько карандашей, чей-то одинокий тапок и… паспорт Вики, который та считала безвозвратно утерянным и уже успела восстановить.
Ажурного носка не было. Нигде.
— Ведем его в клинику, — жестко заключила Вика, глядя на несчастного, свернувшегося клубком кота.
С тех пор как Алиса ушла от Максима, с деньгами стало очень туго. Она пересчитала жалкие купюры в кошельке, проверила баланс на карте — остатки стипендии.
— Ладно, — сдавленно согласилась она. — Поедем.
Ветеринарная клиника, на их удивление, была полна народа. На пластиковых креслах теснились владельцы воркующих кошек, сонных хомячков в шариках и даже огромной, важно шевелящей лапами сухопутной черепахи. Воздух был густо замешан на запахах антисептика, шерсти и собачьего корма. У административного стола, пахну на весь коридор дорогим, терпким парфюмом, громко, не стесняясь окружающих, болтала по телефону яркая брюнетка. Алисе пришлось повысить голос, чтобы пробиться через этот шум и объяснить ситуацию администратору — милой девушке по имени Анжела.
Свободного времени на сегодня не было, но добрая Анжела, видя ее отчаянное лицо, куда-то сходила и договорилась. За прием и УЗИ Алиса отдала почти все свои скудные деньги.
— В кишечнике инородное тело, — вердикт врача прозвучал как приговор. — Непроходимость. Нужна срочная операция.
Услышав сумму, Алиса почувствовала, как пол уходит из-под ног. Таких денег у нее не было и быть не могло. Звонить Максиму было невыносимо стыдно и унизительно, но выбора не оставалось. Хорошо, что она лишь заблокировала его номер, а не удалила.
Он взял трубку не с первого гудка, и по тому, как холодно и отстраненно он произнес «Алло», стало ясно — ее номер он стер из своей памяти навсегда.
— Максим, это Алиса. Можешь говорить? — ее голос дрожал.
В трубке повисло тяжелое, многословное молчание. Наконец, он отозвался:
— Ну.
Одно только это слово прозвучало ледяным шквалом.
Алиса, захлебываясь и путаясь в словах, стала рассказывать про носок, про кота, про необходимую операцию, пытаясь вложить в слова всю свою боль и отчаяние.
Он выслушал все до конца, не перебивая. И затем спросил с непроницаемой холодностью:
— И что ты от меня хочешь?
Почему-то она была свято уверена, что он все поймет. Бросит все, примчится, сам предложит помощь. Но его тон не оставлял камня на камне от этой наивной веры.
— Ты не мог бы… одолжить мне денег на операцию? — выдохнула она, уже чувствуя жгучий стыд.
— Нет, — раздалось в трубке без всяких объяснений, и затем — короткие гудки.
Алиса еще несколько секунд не могла поверить, думала, что связь прервалась. Перезвонила. Он сбросил. Вот она, клятва в вечной любви. Цена ей оказалась ниже стоимости капронового носка.
Схватив переноску с несчастным Кузей, она поплелась к выходу, низко опустив голову. Слезы катились по щекам и падали на пластиковую ручку, и ей было все равно, кто на них смотрит.
— Девушка! Эй, подождите, пожалуйста!
Объясняться с администратором, что денег нет и операцию делать не на что, не было никаких сил. Алиса только прибавила шагу. Сзади послышался быстрый цокот каблуков по кафелю, и чья-то рука легонько коснулась ее плеча. Она обернулась, ожидая увидеть Анжелу.
Но перед ней стояла та самая яркая брюнетка, что болтала у стойки. Крупные карие глаза смотрели на нее с беспокойством и… смущением.
— Вы меня… не узнаете? — неуверенно спросила девушка.
Узнавала. Еще как узнавала. Это была она — Света. Та самая, что ворвалась в ее жизнь тем роковым вечером и разрушила все на своем пути. Та самая, ради которой Максим так легко ее предал и бросил.
— Я хотела извиниться, — поспешно заговорила Света, и ее уверенность куда-то испарилась. — За тот ночной десант. Я была… не в своей тарелке, мягко говоря. Ужасно стыдно за этот спектакль.
— Ничего, — Алиса шмыгнула носом, стараясь казаться равнодушной. — Можете забирать его себе, мы с Максимом все кончено.
Света смотрела на нее с искренним, неподдельным недоумением.
— Да нет, вы что! Вы все совершенно не так поняли! У меня с твоим Максимом ничего не было и нет! Я перепутала квартиру! Говорю же, была без сознания. А мой Максим вон, он здесь работает, ветеринаром. Ты же только что от него с котом шла.
От изумления у Алисы перехватило дыхание. Он говорил правду. Ту самую, нелепую, абсурдную правду, в которую она отказалась верить, сгоряча приняв ее за наглую ложь.
— Это что, «Ирония судьбы, или С легким паром»? — с горькой иронией выдохнула она. — Как можно перепутать квартиры?
— Ну, знаешь, бывает, — Света смущенно развела руками. — Мне нужен был дом двенадцать, а я в один зашла. Дробь не разглядела. Подъезд был открыт, я…
Не будь на сердце тяжелого камня от поведения Максима и смертельной тревоги за Кузю, Алиса, возможно, расхохоталась бы. Но сейчас было не до смеха.
— Послушайте, мне Анжела сказала, что вашему коту срочно нужна операция? Не уходите, я сейчас поговорю со своим Максом, он все уладит.
Со «своим» Максимом Света и правда все уладила одним взглядом. Большой, серьезный мужчина с добрыми глазами за спиной у возлюбленной лишь улыбнулся и кивнул. Деньги Алиса пыталась оформить как долг с рассрочкой, но они оба лишь отмахивались.
— Он мне после этого случая предложение сделал, — счастливо хихикнула Света. — Сказал, что меня одного ни на минуту оставлять нельзя! Так что, сама не знаю, как тебя благодарить. Эта история нас, можно сказать, помирила и сблизила.
— А нас… нас рассорила, — неловко буркнула Алиса, с болью вспоминая своего Максима.
Выходило, он был прав. Он был прав, а она — нет. Он обиделся по-настоящему, и его холодность в телефонном разговоре теперь обрела совсем иное, горькое оправдание.
Света внимательно посмотрела на нее, и ее взгляд стал серьезным.
— А может, это к лучшему? Если честно, он мне твой-то совсем не понравился. Грубый какой-то, бессердечный. Разве можно так с любимой? Ты себе найдешь кого-то в сто раз лучше, я уверена!
Алиса не была в этом так уверена. Но звонить ему сейчас, ползать и извиняться — не было ни сил, ни желания.
Да, не все истории заканчиваются счастливо. Не у всех ран есть мгновенное исцеление. Но жизнь, как оказалось, обладает странным чувством юмора и удивительной способностью компенсировать потери неожиданными находками. Потому что спустя полгода именно Света пригласит ее на свою пышную свадьбу, где за одним столом с Алисой окажется брат того самого ветеринара Максима — тихий программист с увлечением в виде разведения орхидей и теплым, понимающим взглядом. И это уже будет совсем другая история, начало которой положило драконье яйцо и кот, проглотивший капроновый носок в сеточку.