— Опять к матери? — я даже не повернулась, продолжая нарезать овощи для салата. Звук закрывшейся двери говорил громче любых слов.
— Не начинай, Лена, — Андрей застыл в дверях кухни. — У неё снова давление. Ты же понимаешь, в её возрасте…
— Понимаю, — резко опустила нож на разделочную доску. — Как и то, что это давление подскакивает каждую пятницу, словно по расписанию, прямо перед нашими планами на вечер. И каждый раз ты бросаешь меня ради неё, будто у неё не очередной приступ из серии «спасите-помогите», а минимум инсульт.
— Но она одна, — в его голосе появились жалобные нотки. — Ты же знаешь…
— Знаю, — процедила я сквозь зубы, продолжая рубить капусту с такой силой, будто это была не овощ, а мой внутренний демон. — Но я тоже одна. Каждую пятницу, Андрей. А сегодня, между прочим, годовщина нашей свадьбы. Пять лет. Ты помнишь?
Он опустил глаза, но лишь на секунду, потом снова взглянул на меня.
— Мы отметим завтра. Обещаю. Сходим в ресторан, я забронирую столик…
— Как в прошлом году? Или позапрошлом? — выдохнула я, пытаясь совладать с собой. — Иди уже. Спасай свою маму. Я тебя не задерживаю.
Он постоял ещё пару секунд, но я нарочито отвернулась к раковине. Входная дверь закрылась снова — на этот раз тише, будто извиняясь.
Я замерла у раковины, чувствуя, как слёзы медленно текут по щекам. Пять лет. Пять лет этого бесконечного круга, где я всегда на втором месте. После его матери, работы, друзей… Почему я всё ещё терплю? Почему соглашаюсь на такую жизнь, которая больше похожа на существование? Почему до сих пор жду чего-то большего?
Эти вопросы звенели в голове, пока я механически заканчивала готовить салат. Потом накрыла его крышкой и убрала в холодильник. Задула свечи, которые зажгла к его приходу. Бутылка вина отправилась обратно в шкаф. Праздничный ужин превратился в обычный вечер одинокой женщины.
В спальне я безучастно уставилась на кровать. Новое платье, специально купленное для сегодняшнего вечера, насмешливо поблёскивало пайетками. Что-то во мне лопнуло. Хватит. Больше никаких слёз под сериалы с пачкой печенья. Сегодня я не буду сидеть дома и жалеть себя.
Решительно сбросив домашнюю одежду, я надела платье. Оно идеально село: тёмно-синий шёлк облегал фигуру, подчёркивая достоинства без лишней вульгарности. Мне тридцать семь, и я знаю, что всё ещё выгляжу хорошо. Может, не так, как в двадцать пять, когда мы встретились с Андреем, но достаточно, чтобы привлечь внимание. Распустила волосы, сделала яркий макияж. Странное чувство — словно собиралась на свидание, которого не планировала.
Но потом внутри что-то щёлкнуло. А почему бы и нет? Почему я должна сидеть дома в годовщину своей свадьбы? Я не собиралась искать приключений или изменять мужу. Просто хотела… жить. Хотя бы один вечер.
Ресторан «Акварель» считался одним из лучших в нашем городе. Здесь мы были всего дважды — когда он сделал предложение и на первую годовщину. Потом что-то постоянно мешало: финансовые трудности, его работа, болезни матери… Место, некогда значимое, стало просто воспоминанием.
Я вызвала такси и через полчаса уже стояла перед рестораном. Руки дрожали. Что я делаю? Зачем приехала? Ужинать одной в ресторане — странное решение. Но мысль о пустой квартире вызывала только тоску. Лучше уж здесь.
— Столик на одного? — улыбнулась администратор.
— Да, пожалуйста, — ответила я, стараясь казаться уверенной, будто делаю это каждый день.
Меня проводили к небольшому столику у окна. Город переливался огнями за стеклом, создавая видимость праздника. Я заказала бокал вина и взяла меню, чувствуя на себе любопытные взгляды. Одиночная женщина в вечернем платье — явно нечастый гость в таком месте.
Я сделала глоток вина, пытаясь расслабиться. Если уж я обречена провести этот вечер одна, то хотя бы сделаю это красиво. Заказала салат с морепродуктами и утиную грудку — блюда, которых никогда не готовила дома. Ещё один маленький шаг к свободе.
Ресторан наполнялся людьми. Парочки ужинали при свечах, компании радостно обсуждали новости. Я наблюдала за этой жизнью со стороны, будто за стеклом — близко, но недоступно.
— Елена? Елена Николаевна? — знакомый голос вывел меня из размышлений.
Я подняла глаза и узнала Виктора Сергеевича, отца моей бывшей ученицы Насти. Когда-то я преподавала литературу в школе, но ушла после нескольких неудачных попыток забеременеть. Сейчас работала редактором на дому — удобно для семьи. То есть для Андрея и его мамы.
— Виктор Сергеевич, здравствуйте, — улыбнулась я, радуясь знакомому лицу.
— Просто Виктор, — он улыбнулся в ответ. — Мы с Настей часто вспоминаем вас. Вы были единственным учителем, который смог привить ей любовь к литературе. Она сейчас поступает на филологический.
— Правда? — искренне обрадовалась я. — Настя была талантливой. А ваша супруга?
Его лицо на мгновение потемнело.
— Мы развелись три года назад. Она уехала в Тюмень, вышла замуж… Живёт своей жизнью.
— Простите, я не знала, — смутилась я.
— Ничего страшного, — он махнул рукой. — А вы… простите за вопрос, ждёте кого-то?
Я замялась. Правду? Ложь? Какой вариант менее жалкий?
— Нет, просто ужинаю, — наконец ответила я.
— В таком случае… — он сделал паузу. — Разрешите составить вам компанию? Я тоже один сегодня.
Я колебалась долю секунды. Почему бы и нет? Это всего лишь ужин со знакомым человеком. Ничего предосудительного.
— Конечно, — кивнула я, указывая на стул напротив. — Буду рада компании.
Виктор подозвал официанта, заказал ужин и бутылку вина. Разговор получился лёгким. Мы вспоминали школу, обсуждали книги, фильмы, путешествия. Оказалось, что наши вкусы удивительно схожи: оба любим историческую прозу, старые фильмы, предпочитаем горы морю, но обожаем лесные прогулки. Он рассказал, что готовит по выходным, экспериментируя с рецептами.
— А чем вы сейчас занимаетесь, Виктор? — спросила я, когда первоначальная неловкость исчезла.
— Свой бизнес. Небольшая сеть книжных магазинов, — он пожал плечами. — Не самое выгодное дело в эпоху цифровизации, но мне нравится. Кстати, — он внимательно посмотрел на меня, — мы ищем человека, который помогал бы с закупками, составлял подборки книг, возможно, вёл кружок чтения… Короче, нужен специалист, который знает литературу. Не хотите вернуться к работе с людьми?
Я опешила. За пять лет домашней жизни я почти забыла, что могу представлять профессиональный интерес для кого-то.
— Я… не знаю, — честно ответила я. — Мне нужно подумать.
— Конечно, — он достал визитку. — Вот мои контакты. Буду рад, если позвоните, независимо от решения по работе.
Я взяла визитку, и наши пальцы на мгновение соприкоснулись. По коже пробежала лёгкая дрожь — едва заметная, но оставившая странное покалывание. Смутившись, я быстро убрала руку.
Вечер продолжался в приятной беседе. Мы говорили обо всём и ни о чём — как старые знакомые, открывающие друг друга заново. Виктор оказался внимательным слушателем: не перебивал, задавал вопросы, искренне смеялся над моими шутками. Я поймала себя на мысли, что давно не чувствовала себя такой… значимой.
Когда мы вышли из ресторана, часы уже показывали полночь.
— Я провожу вас, — сказал он уверенно, без вопроса.
— Не стоит, я вызову такси, — возразила я, хотя внутренний голос настойчиво твердил: «Соглашайся!»
— Хорошо, тогда я подожду с вами, — он был настойчив, но тактичен.
Мы стояли на тротуаре, ожидая машину. Ночной воздух казался прохладным после душного зала. Я поёжилась, и Виктор, не спрашивая, накинул мне на плечи свой пиджак. Простой жест, но в нём было столько заботы — той самой, которой так не хватало в моей жизни последние годы.
— Спасибо за вечер, — сказала я, глядя на приближающиеся фары такси. — Было очень приятно.
— Взаимно, — он улыбнулся. — Позвоните мне, Елена. Не только насчёт работы.
Я молча кивнула, не давая обещаний, и села в такси. Всю дорогу домой меня не покидало чувство нереальности происходящего. Словно я прожила чужой вечер, примерила чужую жизнь. И ещё более странным было то, как органично я себя в ней чувствовала.
Дома меня встретила тишина. Андрей не вернулся — значит, остался у мамы. Это было привычно. Я переоделась, смыла макияж и легла в постель с книгой. Но сосредоточиться на тексте не могла — мысли снова и снова возвращались к вечеру, к встрече, к тому лёгкому чувству свободы, которое я испытала впервые за долгое время.
Я положила визитку Виктора на прикроватную тумбочку, не решаясь спрятать её, но и не выбрасывая. Пусть полежит. Я подумаю. О предложении работы, конечно же. Только о нём.
Утром я проснулась от звука входной двери. Андрей вернулся. Я услышала, как он гремит на кухне, готовя завтрак — его традиционную «извинительную» яичницу после очередной ночи у мамы.
Я встала, причесалась и вышла на кухню. Он стоял у плиты в любимом халате, взъерошенный, с лёгкой щетиной.
— Доброе утро, — виновато улыбнулся он. — Прости за вчерашнее. Маме стало хуже вечером, пришлось остаться. Но я всё компенсирую! Смотри, что у меня есть!
Он достал два билета.
— Вечером идём в театр. На «Вишнёвый сад» — твой любимый. А потом поужинаем в хорошем месте. Что скажешь?
Я смотрела на него, и внутри было странно пусто. Ни обиды за вчерашнее, ни радости от его заботы. Просто… ничего.
— Хорошо, — кивнула я. — Спасибо.
— Ты не рада? — нахмурился он, заметив мою прохладную реакцию.
— Рада, конечно, — заставила себя улыбнуться. — Просто ещё не проснулась. Кофе сварил?
День прошёл в обычной суете. Я работала над рукописью, Андрей возился с машиной, потом мы вместе обедали, смотрели телевизор… Обычная суббота семейной пары. Но что-то неуловимо изменилось. Или это только мне казалось?
Вечером мы отправились в театр. Я надела то же синее платье — благо, Андрей его ещё не видел. Он сделал комплимент, я поблагодарила. Всё было правильно, но механически. Как будто играли роль семейной пары, а не были ею.
«Вишнёвый сад» потряс меня. Я всегда любила эту пьесу за её глубину и символизм. Но сегодня она отозвалась во мне особенно. Я видела себя в Раневской — женщине, цепляющейся за прошлое, не замечающей перемен вокруг. И это сравнение вызвало раздражение. Нет, я не хотела быть Раневской. Не хотела терять свою жизнь, разбазаривать её по мелочам.
После спектакля мы отправились в модный ресторан с авторской кухней и преувеличенно вежливыми официантами. Еда была странной, порции — маленькими, музыка — слишком громкой. Андрей рассказывал о работе, планах на отпуск, о том, что мама, возможно, поедет с нами на море…
— Что? — я вздрогнула, услышав последнюю фразу. — Твоя мама едет с нами в отпуск?
— Ну да, — он пожал плечами, словно это было естественно. — Ей полезен морской воздух. К тому же, одну её не оставишь, ты же понимаешь.
— Понимаю, — механически повторила я, но внутри всё кипело. — А ты понимаешь, что это наш с тобой отпуск? Наше время? Что мы ни разу за пять лет не были вдвоём на отдыхе?
— Лена, ну что ты начинаешь, — поморщился он. — Мама болеет, ей нужна забота…
— А мне? — я наклонилась вперёд. — Мне не нужна забота? Я не болею — и поэтому мои потребности не важны?
— У тебя всё есть, — развёл он руками. — Квартира, машина, работа на дому… Чего тебе не хватает?
— Мужа, — тихо, но отчётливо произнесла я. — Мне не хватает мужа, Андрей. Человека, который выбрал бы меня, а не маму. Который хотя бы изредка ставил мои желания выше своего удобства. Который бы заметил, что я… что я задыхаюсь в этой жизни!
Последние слова я почти выкрикнула, привлекая внимание соседних столиков. Андрей смутился и поспешил расплатиться. Домой мы ехали в молчании. Праздничный вечер был безнадёжно испорчен.
Ночью я не могла уснуть. Лежала, глядя в потолок, и думала о том, как незаметно моя жизнь превратилась в череду уступок. Как я шаг за шагом отказывалась от своих желаний, планов, мечтаний — ради «мира в семье», ради удобства Андрея и его матери. Как я перестала быть собой, превратившись в функцию, в приложение к чужим жизням.
Утром Андрей снова ушёл к маме. Воскресный обед — святая традиция. Разумеется, я тоже была приглашена, но после вчерашней ссоры решила не идти. Не могла заставить себя снова сидеть за столом, слушая бесконечные рассказы свекрови о её болезнях, молча сносить колкости и снисходительные замечания, улыбаться, когда хочется кричать…
Весь день я провела в странном оцепенении. Что-то менялось внутри меня, что-то важное переворачивалось, вставало с ног на голову. А вечером я достала визитку Виктора и набрала номер.
Прошла неделя. Я устроилась на работу в книжный магазин Виктора — сначала консультантом, но с перспективой стать руководителем направления детской литературы. Работа оказалась именно такой, о какой я мечтала — живой, творческой, позволяющей общаться с людьми и с книгами одновременно.
Виктор был прекрасным начальником — тактичным, внимательным, ценящим инициативу. Никакого давления, никаких двусмысленных намёков — просто деловые, уважительные отношения. Возможно, даже с оттенком дружбы.
Дома всё изменилось и одновременно осталось прежним. Андрей сначала удивился моему решению вернуться к работе, потом попытался отговорить, приводя стандартные аргументы о «женском предназначении» и «ответственности перед семьёй». Когда это не подействовало, он просто принял как данность, что его жена теперь работает вне дома. В конце концов, ему было не привыкать к отсутствию внимания с моей стороны — он с лихвой восполнял его у мамы.
А потом снова наступила пятница. Я вернулась с работы пораньше — мы планировали провести вечер вместе. Приготовила ужин, накрыла стол, даже купила бутылку вина. Ждала.
Андрей появился около половины восьмого — утомлённый, но довольный.
— Привет, — он быстро чмокнул меня в щёку. — Извини, задержался на работе. Ужин готов?
— Да, — я указала на стол. — Садись.
Мы начали ужинать, обсуждая события дня. Я рассказывала о своей новой работе, новых книжных проектах и идеях по развитию детского направления. Он слушал рассеянно, изредка кивая. Потом заговорил о своём: о каком-то рабочем проекте, коллегах, планах на выходные…
— Кстати, завтра едем к маме на дачу, — сказал он будничным тоном. — Ей нужно помочь с огородом. Она просила, чтобы ты тоже приехала — там какие-то цветы пересадить.
Я молча смотрела на него, словно видела впервые. Ничего не изменилось. Для него я всё ещё была удобной функцией его жизни, дополнением к нему и его матери. Бесплатной помощницей, кухаркой, иногда — женой.
— Не могу, — покачала я головой. — У меня завтра курсы повышения квалификации. Весь день.
— В субботу? — удивился он. — Что за странные курсы?
— Профессиональные, — пожала я плечами. — Виктор Сергеевич настоял, чтобы все сотрудники прошли обучение. За счёт компании.
— Виктор Сергеевич? — Андрей нахмурился. — Твой начальник? Почему ты так часто о нём говоришь?
— Потому что это мой начальник, — спокойно ответила я, отрезая кусок курицы. — У меня теперь есть работа, коллеги, своя жизнь. Та, которая не крутится вокруг тебя и твоей мамы. Непривычно, да?
Он отложил вилку и внимательно посмотрел на меня.
— Что с тобой происходит, Лена? Ты какая-то… другая в последнее время.
— Я не другая, — покачала я головой. — Я прежняя. Та самая, которую ты когда-то полюбил. Которая имела собственное мнение, интересы, цели. Которая не была просто тенью мужа и его матери.
— Кто-то настраивает тебя против нас? — прищурился он. — Этот твой начальник?
Я горько рассмеялась.
— Никто меня не настраивает, Андрей. Я сама всё поняла. За пять лет жизни в семье, где главная была твоя мама. Пять лет, за которые мы ни разу не съездили в отпуск вдвоём. Пять лет, когда каждый наш праздник был подчинён её капризам, болезням, желаниям.
— Ты всегда её недолюбливала, — покачал он головой, как будто раскрыл великую тайну. — Всегда ревновала.
— Нет, Андрей, — вздохнула я устало. — Я не ревновала. Я просто хотела быть женой своему мужу, а не удобным приспособлением для заполнения его одиночества между визитами к маме.
Телефон зазвонил, прерывая наш разговор. Андрей взглянул на экран и напрягся.
— Мама, — сказал он, принимая вызов. — Да? Что случилось? Конечно, сейчас приеду. Нет, не волнуйся, всё будет хорошо.
Он положил трубку и виновато посмотрел на меня.
— У мамы опять давление. И таблетки закончились. Мне нужно съездить…
— Конечно, — кивнула я с обречённостью. — Он ушёл к маме, как всегда…
— Что? — не расслышал он мою тихую фразу.
— Ничего, — покачала я головой. — Иди. Твоя мама не может ждать.
Он торопливо схватил куртку и ключи. На пороге обернулся:
— Я скоро вернусь. Обещаю.
Я кивнула, зная, что он лжёт. Он останется у мамы — как всегда. Привычный сценарий, до боли знакомый.
После его ухода я машинально убрала со стола, вымыла посуду. Потом села на диван и набрала сообщение: «Вы свободны сегодня вечером?»
Ответ пришёл мгновенно: «Для вас — всегда».
Я улыбнулась. Это было неправильно, но… почему-то казалось правильнее всего, что происходило со мной в последние годы.
Перед встречей с Виктором я решила найти серебряный браслет, подаренный мне когда-то подругой. Ничего особенного, просто милый аксессуар, который я давно не надевала.
Шкатулка стояла на туалетном столике. Открыв её, я начала перебирать украшения: пара колец, цепочка с кулоном, серёжки… Браслета не было. Странно. Я точно помнила, что клала его сюда. Может, завалился за подкладку? Я перевернула шкатулку и вытряхнула содержимое на стол.
Под подкладкой обнаружился сложенный листок бумаги. Развернув его, я прочитала: «Дорогой Андрюша! Эти выходные были волшебными. Не могу дождаться, когда мы снова будем вместе. Спасибо за чудесный подарок — буду носить не снимая. Целую, твоя К.»
Я перечитала записку несколько раз, не веря глазам. Андрюша? Мой Андрей? Может, старая записка от бывшей девушки? Но почему она в моей шкатулке? И кто эта «К»?
Руки дрожали, когда я обыскивала его вещи. В ящике с носками нашла маленькую бархатную коробочку. Внутри оказались дорогие серьги с сапфирами. В голове что-то щёлкнуло — я никогда их не видела. Они были не мои.
Лихорадочно продолжила обыск. В кармане старого пиджака нашла чек из ювелирного магазина — на серьги и браслет. Дата — месяц назад. В бумажнике — фотография молодой блондинки. На обороте: «Моему единственному. К.»
Я медленно опустилась на кровать, чувствуя, как мир рушится. Это была реальность. Мой муж, который постоянно «уходил к маме», на самом деле уходил к другой женщине.
«К» — Кристина? Катя? Ксения? Какая разница. Главное — не я.
Слёз не было. Только пустота и холодное любопытство. Как долго это продолжается? Знает ли его мать? Конечно, знает. Возможно, она даже помогает им, разыгрывая свои «проблемы со здоровьем».
Я взяла телефон и позвонила свекрови.
— Алло, Нина Петровна? Это Лена. Как вы себя чувствуете? — голос звучал нарочито бодро.
— Лена? — она явно растерялась. — Я… нормально. А что?
— Андрей сказал, что у вас давление подскочило, таблетки закончились. Он поехал к вам. Хотела узнать, всё ли в порядке.
Пауза затянулась.
— Да, да, конечно, — наконец произнесла она. — Уже лучше. Андрей привёз лекарства.
— Он сейчас у вас? — продолжила я.
— Нет, — она замялась. — То есть, был. Но уже уехал. По делам каким-то.
— Понятно, — улыбнулась я в пустоту. — Тогда не буду беспокоить. Выздоравливайте.
То, что я узнала, потрясло меня до глубины души. Не то чтобы я никогда не догадывалась… но одно дело подозревать, и совсем другое — найти реальные доказательства. Мой муж вёл двойную жизнь. И его мать была соучастницей этого обмана.
Я механически разложила украшения обратно в шкатулку, вернула записку на место. Серьги положила в коробочку и убрала в ящик. Потом села перед зеркалом и посмотрела на своё отражение. Усталая женщина средних лет с потухшим взглядом. Неудивительно, что он искал утешения на стороне.
Но вместо ожидаемой боли и отчаяния я неожиданно ощутила странное чувство облегчения. Будто тяжкий груз, который давил на меня годами, внезапно исчез. Всё встало на свои места. Теперь стало ясно, почему наша семейная жизнь была такой… неполноценной. Почему Андрей так часто отсутствовал дома. Почему бесконечно откладывал разговоры о детях.
Я взяла телефон и написала Виктору: «Извините, сегодня не получится встретиться. Семейные дела».
Ответ пришёл моментально: «Понимаю. Всё в порядке?»
«Да», — ответила я. «Просто нужно всё обдумать. До понедельника».
Я не стала дожидаться мужа. Собрала небольшую сумку с необходимыми вещами и отправилась к подруге. Мне нужно было время, чтобы осмыслить ситуацию и решить, как поступить дальше.
Неделя у Марины, моей старой подруги, пролетела как в тумане. Я ходила на работу, возвращалась в её квартиру и механически выполняла повседневные дела. Андрей звонил каждый день, но я отвечала односложно: «Всё нормально. Мне нужно время. Нет, не приезжай».
Виктор был тактичен — не задавал лишних вопросов, просто создавал комфортную рабочую атмосферу. Однажды он принёс мне чашку кофе и молча поставил её на стол. Этот простой жест почему-то глубоко тронул меня.
В пятницу я решила вернуться домой. Хватит бегать. Пора встретиться с реальностью и принять решение.
Андрей был дома — что удивительно для пятничного вечера. Он сидел на кухне, осунувшийся, с тёмными кругами под глазами.
— Лена, — он вскочил, увидев меня. — Наконец-то. Я так волновался!
— Правда? — я поставила сумку на пол. — А я думала, ты у мамы. Или у Кати? Кристины? Как её имя, Андрей?
Он застыл, словно его ударили.
— Что?..
— Не стоит отрицать, — я устало махнула рукой. — Я знаю всё. Записка в шкатулке, серьги в ящике, фото в бумажнике… Ты особо не старался скрывать следы.
Он опустился на стул, закрыв лицо руками.
— Лена, я…
— Не надо, — покачала я головой. — Не оправдывайся. Мне уже не больно. Просто ответь — как давно?
— Полтора года, — глухо произнёс он. — Её зовут Карина. Она работает бухгалтером в нашей компании.
— И твоя мама знает?
Он кивнул, не поднимая глаз.
— Почему ты не ушёл к ней? — задала я главный вопрос. — Зачем продолжал жить со мной, если любишь другую?
— Я… не знаю, — он поднял на меня измученный взгляд. — Привычка? Удобство? Страх перемен? Мы столько лет вместе, Лена… Я просто не мог представить свою жизнь без тебя.
— А с Кариной представлял?
— Это другое, — поморщился он. — С ней всё проще. Без обязательств, без претензий.
— Конечно, — горько усмехнулась я. — Зачем сложности, когда есть жена, которая готовит, убирает и содержит дом в порядке? Удобно.
Он молчал, и это молчание говорило больше, чем слова.
— Я подаю на развод, — спокойно сказала я. — В понедельник иду к юристу. Надеюсь, ты не будешь создавать проблем с имуществом.
— Лена, может, не стоит торопиться? — он посмотрел на меня умоляюще. — Давай попробуем всё исправить? Я прекращу все контакты с ней, обещаю. Начнём с чистого листа.
— Зачем? — искренне удивилась я. — Ты любишь её. Она, видимо, тоже. Почему бы вам не быть вместе?
— Потому что ты — моя семья! — он вскочил. — Мы прожили столько лет, пережили столько всего…
— Мы не семья, Андрей, — покачала я головой. — Мы просто сожители с общей пропиской. Семья — это когда люди заботятся друг о друге, ставят партнёра на первое место, делятся самым важным… У нас этого давно уже нет. Может, никогда и не было.
Он молчал, и я продолжила:
— Я останусь здесь на выходные, соберу вещи. Потом перееду. Квартиру поделим через суд, если не договоримся.
— Куда ты пойдёшь? — растерянно спросил он, словно только сейчас осознал серьёзность ситуации.
— Это уже не твоё дело, — пожала я плечами. — У меня есть работа, друзья… своя жизнь. Та самая, которую я чуть не потеряла, растворившись в твоей.
В тот же вечер он ушёл к маме — действительно к маме, я проверила. Наверное, ему нужно было выговориться или просто сбежать от неприятного разговора, как он всегда делал.
Я осталась одна в квартире, которую считала своим домом пять лет. Странно, но мне не было грустно. Было… спокойно. Словно я наконец сбросила тяжёлый рюкзак после долгого пути. Впереди была неизвестность, но она не пугала. Наоборот — манила возможностями, свободой, правом выбирать свой путь.
Я достала телефон и написала сообщение: «Виктор, помните, вы приглашали меня на выставку современной литературы в воскресенье? Предложение ещё актуально?»
Ответ пришёл через минуту: «Конечно. Буду рад».
Я улыбнулась и впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему живой. То, что я узнала, потрясло меня до глубины души — но не сломало. Наоборот, это позволило мне увидеть правду и найти силы начать новую жизнь. Мою собственную жизнь.